— С соседями, деточка, надо дружить.

Наверное, тогда хвалёная женская интуиция должна была что-то почувствовать и намекнуть своей хозяйке, что интерес супруга к чужой личной жизни тревожный звоночек. Но после шести лет счастливого брака и абсолютного доверия, никаких подозрений у Евгении не возникло. А вскоре в их квартире раздался тревожный звонок с сообщением о том, что обожаемый ею отец попал в больницу, и думать о чём-то ещё любящая дочь была не в силах. В тот же день, попрощавшись с мужем и сыном, она села в поезд и через одну бессонную ночь оказалась рядом с родителями.

За те четыре месяца, что Женя не видела отца, из пышущего здоровьем и энергией мужчины, он превратился в седого и хрупкого на вид больного с онкологическим заболеванием. Её всегда сильный папа как будто сжался и уменьшился в два раза. Он признался единственному ребенку, что несколько месяцев испытывал боль. Решив, что это обычный гастрит, мужчина продолжил ходить на работу, но почти перестал есть, чтобы не вызывать новые приступы боли. Так продолжалось несколько месяцев, пока сослуживцы не заметили, что с ним что-то не так и не начали настаивать на посещении врача, но время уже было упущено.

В дом, в котором Евгения выросла, она возвращалась только ночью. Все дни она была либо рядом с отцом, либо искала помощь. Ей почти удалось выбить для него направление в Питер, но анализы показали, что уже слишком поздно. Ещё до вердикта врачей Женин папа словно почувствовав, что ничего хорошего его не ждёт, начал требовать, чтобы дочь вернулась к своей семье. Не желая спорить с ним, Женя уехала, проплакала на плече у мужа три дня и вместе с маленьким Гришей возвратилась в отчий дом.

Отец вернулся из больницы домой, но вёл себя так, будто ничего страшного не происходит. Он ездил на рыбалку со старыми друзьями, обновил теплицу, и даже начал консервировать огурцы, хотя прежде этим всегда занималась мама. Снова увидеть дочь мужчина не ожидал и сначала ругался, но это продлилось недолго, и в итоге он оттаял и, кажется, даже был рад её возвращению. Маленький Гриша ходил всюду за дедом, стараясь делать такие же большие шаги как он, и обожал, когда быстро устающий от физической нагрузки мужчина опускался в кресло на веранде и сажал внука себе на колени.

А Женя молча злилась на мать, которая не только не заставила мужа обратиться к врачам раньше, но и своим поникшим видом и опухшим от слёз лицом не давала им хоть на минуту забыть о болезни отца.

У Гриши было шестнадцать августовских дней, чтобы узнать своего деда, а на семнадцатый день Женин папа не проснулся.

Андрей не смог приехать на похороны, зато за день до них в доме появилась его мама. Тётя Оля с первой встречи приняла Женю в семью и, узнав о смерти её отца, сразу же приехала, желая помочь и поддержать. В те дни Женя даже с сыном с трудом могла поговорить, а про мужа и вовсе забыла и вспомнила о нём только тогда, когда вместе его мамой вышла из поезда. Тётю Олю встретил муж и, видя в каком состоянии находится невестка, супружеская пара предложила взять внука на пару дней к себе. Женя согласилась, и в одиночестве покинула их автомобиль, когда они остановились у нужного подъезда. Заходя в лифт, молодая женщина думала о том, как заберётся в большую кровать, накроется одеялом с головой и немного поплачет.

А в это самое время на нужном ей этаже происходила душещипательная сцена, которой самое место в театре или кинозале, а не в жизни горюющей Евгении. Покинув лифт, сначала она увидела глянцево-розовый чемодан и китайскую клетчатую сумку, которые стояли у ног растрёпанной Миланы, чей просящий взгляд был обращен на Жениного мужа. Андрей на девушку не смотрел, всё его внимание было сосредоточенно на хмуром Стасе, которого он о чём-то умолял. Но о чём именно просил соседа муж, Женя не разобрала, больше её занимал подбитый глаз супруга, с которым она не виделась почти три недели.

Все трое были так увлечены друг другом, что не услышали прибытие лифта и не заметили застывшую Женю, а она думала о том, что даже не сможет рассказать кому-то об этой комичной сцене. Ведь никто не поверит, что такая анекдотичная ситуация произошла в реальной жизни. Молодая женщина удивилась своим мыслям, похоже, сейчас она узнает что-то очень неприглядное о своём муже, и ей стоит думать об этом, а не о всяких глупостях. Но она не могла ничего поделать со своей реакцией. Конечно, могло произойти всё что угодно, и пока никаких доказательств неверности мужа у неё нет, но игнорировать очевидные вещи, пряча голову в песок, было не в Женином духе. Факты говорили сами за себя: разбитое лицо Андрея, Милана, которая, казалось, стоя в метре от него всем телом тянулась в его сторону, и сжимающий кулаки Стас. Сейчас сосед выглядел старше своих лет, складка между нахмуренными бровями, вместо приветливой улыбки — сжатые губы и поникшие плечи. Евгении даже захотелось приободрить его и поблагодарить. Впервые за долгое время она отвлеклась на что-то, не связанное с болезнью и смертью отца.

— Я не прошу тебя врать, просто молчи. У меня семья. Я допустил ошибку, одну пьяную ошибку, но больше этого никогда не повториться. — нарушил ничего не подозревающий Андрей ход Жениных мыслей обратившись к Стасу.

— Но Андрей, — подала голос Милана. Девица даже протянула в его сторону руки, и это действие почему-то развеселило всё ещё никем не замеченную Евгению. Кажется, она даже прыснула от поднимающего где-то из низа живота приступа смеха и этим привлекла к себе внимание Стаса.

Женя знала, что выглядела паршиво. Она сильно осунулась, её кожа была не просто бледной, а бледно-зеленой. После поезда она не расчесывалась, и всё это в купе с лопнувшим сосудом в правом глазу делало её похожей на зомби.

Глядя только на соседа, Евгения, пригладила рукой волосы. Вспомнив, почему сейчас так выглядит, она снова почувствовала боль от потери папы и злость от того, что не может сейчас позволить себе разреветься. Она не покажет свою слабость. Соболезнования и жалость разные вещи.

— Кажется, нам обоим нужно будет сменить замки на дверях. — выдавила из себя Женя и сделала шаг в сторону своей квартиры.

Милана вжалась в стенку, будто опасалась, что на неё нападут, и желала быть как можно дальше от обманутой жены. «Чует кошка, чьё мясо съела» — хмыкнув, вспомнила услышанную в далёком детстве от бабушки поговорку Женя и остановилась рядом с мужем, чья фигуру мешала ей войти в приоткрытую дверь квартиры. Андрей, выпучив глаза, словно выдернутая из воды рыба, глотал ртом воздух.