— Устами младенца, — протянул серьёзный Нурик и поднял вопрос о причине задумчивости Руслана. — Так в чём проблема то?

— Нет у меня проблем, наоборот, всё очень хорошо.

— Так хорошо, что даже страшно? Понимаю, у меня такое было, — влез в разговор взрослых доморощенный психолог. — Это называется синдром самозванца.

До этого момента Руслан только хмыкал на то, что Женя не упускает возможности укусить Илью, а на Сашино заступничество за пасынка и попытки призвать её к совести, отвечает, что рыжему наглецу это только на пользу. А сейчас и сам почувствовал желание язвительно отбрить сына друга, которое осуществил в мягкой форме.

— Вот тебе, — достав из портмоне две купюры, протянул мужчина. — Девочку какую-нибудь угости или себе десерт возьми.

Мальчиком Ильюша был неглупым и послушно вышел, прихватив с собой предложенные деньги и оставив друзей отца говорить без свидетелей.

Пересказывать историю отношений с Женей Руслан не стал, это было только между ними, и делиться личными переживаниями и интимными подробностями он никогда не будет, но было кое-что, в чём Нурик мог дать дельный совет. Всё же пять браков это более чем обширный опыт проживания с женщиной под одной крышей.

— Нужно смириться, что её вещи будут не только в выделенных для неё шкафах, а везде. Все говорят о разбросанных носках, но на самом деле повсюду будут баночки с кремами, помады и духи. Могут случиться внезапные приходы подруг или приезды родственников погостить. Если ты будешь с ними груб, то тебя ждут обиды, пилёжка и отказ в доступе к телу, а если будешь слишком мил, то тебя заподозрят в измене с подругой, и родня станет чувствовать себя в гостях слишком комфортно и останется надолго, — предостерёг Нурик, с видимым удовольствием делясь накопленными знаниями. — Любовницы не нужны. Хочешь женщину — живи с ней, а перестанешь хотеть — разведись и найди другую.

— Ты так делал?

— Почти. Сначала находил другую, а уже потом разводился. Но искать надо не из общего окружения, а на стороне.

Бить себя в грудь, доказывая, что кроме Жени ему никто не нужен, Руслан не стал и поначалу, забросив карты, позволял себе только ухмыляться на особенно занятных премудростях.

— С самого начала нужно дать понять, что твой дом, твои правила.

— Тогда она вернётся к себе.

— Значит, ей есть куда уходить? — уточнил бывалый муж. — Я думал, бесприданницу берёшь.

Руслана, успевшего опрокинуть в себя не одну порцию коньяка, это заявление сначала рассмешило, а потом возмутило, и он как гордый родитель принялся нахваливать Женю, назвав её лучшим работником «Зевса», а квартирку Майоровых описав как «скромный оазис недалеко от центра».

Нурик помнил всех своих жён, но вот о том, как делал предложения, ничего сказать не смог то ли из-за выпитого, то ли из-за возраста.

— Скажи, что о ребёнке заботиться будешь, отцом станешь.

— Бывший муж в закат не ушёл, с сыном общается и помогает.

— Тогда своего заделай, пузатая сама в ЗАГС побежит, и быстрее всё оформят.

Жене редко выпадала возможность принять ванну. Ещё будучи совсем крохотным, Гришка научился улавливать момент, когда мамочка пытается расслабиться, погрузившись в тёплую воду, и начинал требовать её внимания. Сначала он выкручивался из рук отца и ревел до тех пор, пока тот не начнёт звать на помощь жену. Мокрая и раздражённая она мчалась ему на выручку, и когда ребёнок снова был спокоен, вода в ванной успевала остыть, да и нужный настрой пропадал. Гришка рос, и на место беспричинных слёз пришли многочисленный вопросы, которые требовали немедленного ответа, и как только Женя ложилась в ванную и начинала ощущать, как напряжение покидает её мышцы, а тревоги голову, из-за закрытой двери раздавался голос любимого чада, желающего узнать всё на свете. Позже за вопросами пришли признания. И если четырёхлетний Гриша интересовался тем, что находится в домике у улитки, и насколько птице нужно взлететь, чтобы дотронуться до облака, то шестилетний мальчик желал поделиться с мамой информацией, услышанными в доме Майоровых, или непонятными сплетнями, гуляющими между нянечками и воспитательницами в детском саду, а потом и между учителями и школьниками. Почему обо всём этом сын вспоминал, как только она залезала в воду, было неизвестно, но даже когда ребёнок был предупреждён и обещал её не беспокоить, всё равно происходила какая-нибудь ерунда, и больше получаса тишина не длилась.

Но сегодня Григорий Андреевич был у отца, и помешать Евгении было некому. Вернувшись с работы, она покормила собаку, перекусила сама, вместе с ней выгулялась и приготовила себе ароматную ванну. Специальные соли Женя не любила, а бомбочки считала блажью, впрочем, как и пены для ванны. Вместо них во время замужества она использовала гель для душа Андрея, а теперь взбивала пену из Гришкиного шампуня.

И вот, украсив голову папахой из белых пузырьков, пахнущих бананом, Женя отмокала, наслаждаясь покоем. Закрываться в ванной она не стала, предугадав, что заскучав, Тонька может захотеть поскулить у закрытой двери. Нет, в этот раз всё было продумано, телефон был под рукой, так же как полуразгаданный сканворд и кружка с остывающим кофе со сливками, но ничего из этого ей не потребовалась. За два часа она двигалась лишь для того, чтобы спустить немного остывшей воды и долить горячей. Остальное время Женя провела, погрузившись до подбородка в воду и думая о приятной ерунде, вроде того на какую часть тела нанесёт крем, а на какую масло, и как засверкают пальчики на ногах после использования бесцветного лака для ногтей.

В этот вечер не только Руслан думал о Жене. Вполне себе счастливая женщина, принимающая в одиночестве ванну, завладела мыслями ещё двух людей.

— Гриша ничего нормального о нём сказать не может, — жаловался Андрей Софье, отправив сына спать. — Они собираются переехать к незнакомцу.

— Он же адрес квартиры тебе дал, — сказала Софья единственное, что сама смогла услышать из разговора отца с сыном.

— Ни точного возраста, ни профессии не знает. И гуляли они один раз и то в лесу.