— Пусть её Катя на телецентр отведёт завтра. Я Белову позвоню. Он мне должен.

В райотделе милиции нашёл уже старшего лейтенанта Старкова. Рассказал ситуацию с Кривошеиным. Тот долго мялся, но выдал наконец:

— Только из-за Любы. Такую девушку нельзя оставлять в беде.

— А других значит можно? — зло шиплю я.

— А многие другие передком себе путь по жизни прокладывают. Знаешь сколько я таких историй слышал…

Сейчас девушки передком, а после перестройки орды пареньков задком будут прокладывать дорогу в светлое капиталистическое будущее…

После похода Старкова к начальству садимся на мотоцикл с коляской и едем в сторону Ярославского шоссе.

Приехав в посёлок, узнали, как проехать по добытому адресу. Пожилая женщина в белой блузе и чёрной юбке до пят поведала нам, что нужно проехать «Каторжан»:

— Вон туда. Берёзовую рощу видите? — Старушка махнула на стволы голых берёз вдалеке.

Старков взялся доливать бензин из канистры.

Бабуля, видимо стосковавшись по разговорам, продолжила, показав мне на фиолетово-жёлтый букетик:

— А я на могилку соседки своей цветочки отнесу на зеленоводское кладбище. Хохлатка и ветреница уже цветут. Она любила цветы… Слышали про революционерку Веру Фингер. Она когда покушения на царя готовила, то прозвище получила «Топни-ножка». Очень упрямая была…

Вроде Фингер на Новодевичьем лежит. Кто-то мне показывал урну с её фото. Опять нестыковочка…

Напившись бензина, заработал движок. Бабуся помахала нам вслед. Мы осторожно покрались по дороге, объезжая многочисленные, замаскировавшие колдобины, лужи.

У двухэтажного дома стоял шлагбаум. Дедок-охранник в фуфайке и видавшей виды ушанке потягивал «козью ножку». Рядом стояла чёрная «эмка» из которой вышел мужчина, и размяв затёкшие плечи, подошёл к нам. Представился, махнув корочкой как усталый фокусник:

— Старший лейтенант Боборыко. Предъявите документы. Цель визита?

Достаём удостоверения. Старков объясняет:

— Подруга у него на телевидении работает. Люба. Высокая. Красивая. Вот приехали забрать пока не случилось чего…

Местный старлей сплюнул и протянул:

— Ну, а что случилось то. Встретились солидные люди с девушками. От этих не убудет. Хотя в прошлом месяце один нервный папаша приезжал с пистолетом. Стельнул разок, пока не скрутили. Подождите здесь, пока гости не уедут. Ваша похоже в летний домик пошла с товарищем Кружковым. Он зам в Агитпропе. Не хухры-мухры. А беленькая с товарищем Александровым…

— Кинорежиссёром? — удивлённо спрашиваю я.

— Не. Он, вроде директор института… Тоже уважаемый человек. Они там книги обсуждают и рецензии пишут, — хмыкнув добавил Боборыко.

Дед с козьей ножкой плюнул на ладонь и затушил деревенскую сигару. Хитро улыбнулся и заметил со значением:

— Тута поедуть скора. В вечор новые гости заявятся. Это я вам говорю…

И точно. От большого дома отвалила машина и двинулась в нашу сторону. Дед поднял шлагбаум и с почтением стянул головной убор.

— Барам нравится, когда их по-старому. Хозяин за почтение на водку даёт или со стола что, — просвещает нас опытный лизоблюд.

— Александров повёз беленькую дальше танцевать, — говорит Боборыко, глядя вслед удаляющейся машине.

К летнему домику подъехала «Победа». К машине вышел представительный мужчина. Оглянулся на дверь домика, и покачал головой.

— А ваша то не поехала с ним, — констатирует старлей, и бросает мне, — Давай за ней. Только быстро.

Подбегаю к домику, открываю скрипучую дверь. Голая Любочка повернула голову на звук, ухмыльнулась и пробормотала:

— Жа… ишь… я бля…

Она и есть.

Подруга была пьяной в стельку. Бросил ей полотенце:

— Вытрись и одевайся. Времени нет.

Ноль эмоций. Промычав про себя десяток популярных ругательств, вытер с тела Любочки озерца агитпроповской спермы. Пошлёпал её по щекам. Мычит и смотрит одним глазом. Одел её, как куклу. Взял на руки, и ногой отрыл дверь.

— А куда это Вы её выносите? — спрашивает меня лысый мужчина, похожий на постаревшего Фантомса.

— Был сигнал в районную больницу. Пищевое отравление. Не мешайте, товарищ, мне ещё на эпидемию ящура выезжать, — фигачу я первое, что пришло в голову.

Старков помогает усадить Любочку в люльку и на всякий пожарный привязывает к сидению. Вдруг пьяная решит выйти на ходу…