Дина нервно сглатывает, а меня накрывает по — новой:

— Я заберу сына, у него будет моя фамилия, жить пацан со мной будет, нахуй ему такая мать, которая его отца лишила, — сразу решаю озвучить ей то, что решил еще там в коридоре пока ждал ее. Пацан нормальный, я сумею найти к нему подход, научусь, блядь, раз меня лишили возможности видеть как он растет, вообще всего лишили. Просто не спросили, как будто я не принимал во всем этом процессе участия.

— Нет, Андрей пожалуйста, — по щекам Дины льются слезы, и она теряет контроль над собой переходит на крик, — ты не сможешь, у нас в стране закон на стороне матери!

— Вот увидишь, что из себя в нашей стране представляет закон, когда у тебя много денег и связей, — Дина бросается на меня с кулаками, бьет по спине, и я, разворачиваясь, моментально перехватывая ее ладони одной рукой, чувствую, что она коленкой хочет меня оттолкнуть меня, но сразу же разворачиваю ее и прижимаю к машине, блокируя при этом любое движение, нависая над ней, как скала, подавляя собой

— Ты не сделаешь это! — смотрит на меня ненавистными глазами, а я сжимаю свободной рукой ее шею, добавляю:

— Этого, не сделаю, — сжимаю при этом шейные позвонки сильнее, мне хочется свернуть ей шею настолько сильно ненавижу я ее в этот момент.

Дина начинает задыхаться, лицо краснеет.

Немного ослабеваю хватку на шее, завершая наш разговор:

— И я заставлю тебя пожалеть о том, что ты сделала, заберу у тебя то, что ты забрала у меня!

Отталкиваю ее от машины, мне настолько херово, что я хочу побыстре уехать. Дина откашливается, сползает на землю, обхватывая себя руками, выглядит "дерьмово".

А я ненавижу ее и себя, а также все вокруг.

— Я была не права, Андрей, прости меня, — старается оправдать себя, а я никогда в жизни не чувствовал себя настолько "разбалансированным" мне просто нужна передышка, слишком много на меня навалилось, силы на исходе и у меня нет никаких соображений, кроме как напиться, чтобы восполнить скудный резерв своего эмоционального состояния.

— Я сейчас заплачу "динамо", спектакль сейчас разыгрывать не стоит, — ощущение что я разваливаюсь на части

— Я не хотела привязывать тебя к себе ребенком, ты не представляешь как мне было тяжело первое время растить его одной, ты ничего не знаешь!

— Только не надо сейчас искать виноватого и переводить стрелки! — я понимаю что в данный момент я ненавижу Дину каждой клеткой своей души, даже больше, я ее презираю, мне хочется вырвать из ее груди черствое сердце и расколоть на части. Потому что мое, похоже, уже давно разлетелось на мельчайшие осколки от таких новостей!

— Нет, я не это хотела сказать, я…я… не смогла мне не хватило духу, прости меня пожалуйста, Андрей, — Дина встает и делает шаг в мою сторону, но я отступаю. Не в силах смотреть больше на то как жалко Дина оправдывается, и чтобы просто не убить, сажусь в машину и уезжаю.

Заебись вечер получился. Помог, блядь. Про сына узнал, вообще, случайно, и не окажись меня там, в этой "гребаной" больнице, я вообще о его существовании никогда не узнал бы!

Сердце колит от вопиющей несправедливости.

"Какого "хуя" ты мне ничего не сказала?"

Еду по ночной Москве в полном "раздрае". Никогда не плакал, а тут от бессилия жму педаль газа по полной, превышая ограничение скорости почти в два раза, в глазах щипет от влаги.

Если бы не уехал со стоянки этой больницы, я бы просто ее убил, прямо там. Как она убила во мне все живое, когда я пацана увидел спустя столько лет….

"Сколько ему, лет четырнадцать — пятнадцать? Зря не задушил ее и разомкнул ладони"

Там на стоянке, думал сломаю ее волю, а на деле сломался сам.

В заднее стекло автомобиля замечаю, что за мной с мигалками едет патруль и по громкоговорителю просит остановится на обочине.

Блядь! Их мне не хватало. Выхожу из машины. Поднимаю руки, стараюсь выдавить улыбку, получается хреново.

Человек в форме подходит, представляется, просит документы, внимательно рассматривая мою физиономию.

Да, блядь, чувак, яя хреново выгляжу и предпочел бы быть в жопу пьяным, сдать вам права, остаться без машины, чем узнать вот так случайно, что у меня оказывается все это время ребенок рос, а я и не знал, потому что одна "ебанутая" женщина решила, что может воспитать его одна. Пиздец, отличный ход.

Потираю переносицу, напарник полицейского подходит и протягивает трубку, в которую надо дунуть. Все делаю как просят, не оказываю сопротивления. Мне вообще плевать что и как будет, даже если они меня загребут в "ментовку", плевать.