А мысли тонут… погружаясь все глубже и глубже. Туда где не дыхнуть.

Сталин…

Как то раз я прочитал книгу про Сталина. Каменный мост называется. Эта книга о том, как группа подростков – сыновей деятелей – во время войны решили создать в тылу… нацистский кружок! Все как положено – со званиями, типа рейхсфюрер или группенфюрер, с чтением нацистской литературы в оригинале – Володя Шахурин свободно владел немецким и читал подобное бесконтрольно. Закончилось все – как и следовало ждать – плохо. Убийством.

Так вот, там был один эпизод, проходной. И понимаю, что художественная книга – а запомнил. В этом деле – сильно загрязнились "микоянчики", сыновья члена Политбюро Микояна, у него была многочисленная семья. Понятно, что их не наказали – сослали на год, разогнали по разным медвежьим углам. И вот, в сорок девятом Сталин вдруг спрашивает Микояна – а где у тебя сыновья – те. Микоян струхнул, говорят – учатся, в ВУЗ поступают. И Сталин спрашивает – а достойны ли у тебя дети в ВУЗе учиться…

О как!

Интересный конечно человек был – товарищ Сталин. Неужели он думал, что товарищ Микоян, кавказский человек, семьянин – своих сыновей своим судом судить будет, раз народного на них не нашлось и скажет – не достойны вы хорошей жизни, раз запятнали – будете дворниками.

А ведь думал.

Только вот ошибся кавказский человек, товарищ Сталин – сильно. В земле давно лежит, умер вскоре и умер нехорошо. А эти – вон они. В представительствах в Лондоне, Нью-Йорке, Париже, Женеве. И микоянчики – живы и здравствуют. Третье поколение уже – Стас Намин. Внук того самого Микояна…

В системе нет тех, кто прямо и лично, а не по должности заинтересован в выведении на чистую воду ворья. Сталин то Микояну очень конкретный вопрос задавал, верно? И где ответ?

Но если механизма самоочищения в системе нет – то придумать механизм очищения вполне возможно.

– Товарищи…

Я выступал на коллегии КГБ. Собрали ее за городом, в Ясенево, в актовом заде ПГУ, причем присутствовали руководители всех подразделений.

Выступление было плановым, и КГБшники были горды, понимая, что генсек посетил их почти сразу.

– Вот уже год прошел, как нет с нами товарища Андропова. Юрий Владимирович был для меня не просто старшим товарищем. Он был для меня учителем, наставником. Просто человеком, на которого хочется равняться.

В принципе даже и не вру. Нет и видимо уже не будет в разведке такого человека, как Юрий Владимирович Андропов. И спустя сорок лет, у чекистов будет тост – за Председателя. Председатель будет только один, пояснять тут ничего не надо.

Андропов стал масштабнее даже самого Дзержинского. Именно он превратил чекистов в спаянную делами и дружбой касту. В прототип нового дворянства.

Бороться с этим? Смысл? Эти чекисты – они тоже лучше, чем те, что я видел много лет назад. Еще не испорченные – ни Березовским, ни отдыхом у озера.

– … вероятно, со смертью Юрия Владимировича – многие воры, расхитители, взяточники с облегчением выдохнули – фу! Отмучались! Не будет ни проверок, ни обысков, ни сроков, можно будет жить – поживать. Так вот – я говорю – нет!

…

– Не будет покоя ни ворам, ни взяточникам! Здесь и сейчас, я клянусь перед вами продолжить дело Юрия Владимировича по очищению державы нашей от взяточников, ворья и прочей нечисти. И не успокоюсь, пока все это тараканье царство не будет раз и навсегда уничтожено. Если понадобится то и дустом!

Ответом мне был дружный смех – а чекистов нелегко заставить смеяться.

– И в этом мне нужна будет помощь каждого из вас, товарищи. Каждого, кто считает себя чекистом…

… На одно из предприятий опаздывает сотрудник. Сослуживцы звонят ему домой. К телефону подошла его жена.

– Что случилось? Почему до сих пор нет на работе вашего мужа?

– Он умер, – в слезах говорит женщина.

– Ну, слава богу, а мы-то думали, что он опаздывает…

– Ха-ха-ха…

– Нет, а все-таки, товарищи, как не смейся, а результат какой-то эти меры дали…

После выступления перед спешно собранным активом в Ясенево – мы – я и еще несколько человек – взяв из столовой чего пожевать и несколько термосов с горячим чаем – решили выйти на природу, правда, оставаясь внутри территории комплекса ПГУ КГБ. Снега было еще полно – но был он уже по-весеннему сырой, напитанный водой.

И надо сказать, тут меня принимали почти как своего – хотя понятно, что из присутствующих был председатель и не все замы. Ох, темнишь ты что-то Михаил Сергеевич насчет своего прошлого, комбайнер ты наш орденоносный…