— Противилась и скрежетала зубами, — засмеялась тихо Кьяра. — Можно подумать, тебя не одолевали подобные терзания.

— Были, каюсь, желал и боролся.

Канал нашли, он оказался свободным. Где-то около часа я работал веслами, пока не причалили к пристани у большого дома. Рассмотреть его ночью я не мог: темно, а я не кошка.

Потом были слезы, купальня с горячей водой, ночной сытный ужин и мягкая постель. Я провалился в сон моментально. Под моей кроватью на куске белого меха уютно устроился трехцветный щенок Аякс, крепко обнимающий крепкими мохнатыми лапами свое толстое сытое брюшко. Что снилось ему — мне не ведомо. Также не знаю, что снилось и мне.

— Рад тебя видеть, Васент де Ришар, прошу, присаживайся, пожалуйста, — предложил Гаспаро Бруни. — Мне Кьяра все подробнейшим образом рассказала о вашем приключении. Но я бы просил тебя сохранить ваше совместное путешествие в тайне. Сам понимаешь, она девушка, ей уже пора подумать о замужестве. А кто согласится взять Кьяру в жены, если узнает, что она провела два месяца в объятиях другого молодого человека. Я очень надеюсь на твою порядочность.

— Как скажете, сеньор Гаспаро. Рассказывать о происшествии третьим лицам я не намерен. Мы не знакомы, вы не знаете, что я из себя представляю. Поэтому должен сказать вам следующее. Кьяра мне как сестра, зачем же мне усложнять ей жизнь? Да я и другим людям, вне зависимости от степени знакомства и развития дружеских отношений, подлости никогда не чинил. С врагами, разбойниками, посягавшими на мою и моих друзей жизни, я поступал по-разному, но тоже в честном бою. И всегда с помощью сабли, кулаков или своего ума, но никогда — с помощью недостойных интриг. Можете на мой счет быть уверенными — я сохраню в тайне наше с Кьярой совместное путешествие. Главное, чтобы она сама не проговорилась, к примеру, рассказывая подругам, откуда у нее появился такой замечательный пес.

— Спасибо, сеньор Васент, за откровенность и прямоту, я ценю все твои качества, присущие настоящим мужчинам, но у меня, как отца, есть еще один вопрос. Должен сказать, очень неудобный для тебя вопрос. Но прошу понять меня правильно: понимаю, дело, как говорится, молодое, сам был молодым и горячим, так вот, ты не обесчестил ли Кьяру в одну из ночей на острове, под воздействием страсти, не выдержав присутствия рядом с тобой столь привлекательной и юной особы, как моя дорогая дочь?

— Сеньор Бруни, перед лицом Господа нашего, заявляю, что не покушался на честь вашей дочери. Считаю подобные поступки, использование женской слабости и беззащитности, недостойными настоящему мужчине, которым себя всегда считал, и действовал сообразно таким, раз и навсегда установленным для себя правилам с ранних лет. Не так, знаете ли, я был воспитан своими родителями, которые были для меня образцом во всем.

— Верю-верю, но и ты пойми меня, отдать кому-то в жены Кьяру, лишенную девственности, для меня урон чести. Я должен был задать тебе этот вопрос, надеюсь, ты не в обиде. Предлагаю на эту тему прекратить всякие сомнения, спасибо тебе за благородное поведение, ты снял с моей души тяжкий груз. А сейчас я хочу выразить тебе благодарность за спасение Кьяры. Если бы не ты, так бы она и осталась на том необитаемом острове, вряд ли бы даже пришла в сознание. Мы бы даже не знали, где покоятся ее останки… Спасибо, огромное тебе спасибо, мы с женой перед тобой в неоплатном долгу. Можешь рассчитывать на любую нашу помощь.

— Вначале я ее спасал, привел в сознание, лечил руку, а в море она нас спасала, отважно управляя шлюпкой, несмотря на сильный шторм. То, что вы видите нас живыми, это общая наша заслуга. Вы, сеньор Гаспаро, можете гордиться своей дочерью. Вы с женой воспитали замечательную дочь, которая станет достойной женой своему избраннику.

— Очень рад нашей беседе, последние несколько месяцев мне так легко на душе не было. Спасибо тебе, дорогой Васент, развеял все мои сомнения. Еще раз благодарим тебя за спасение нашей любимой дочери. Понимаю и принимаю твои заверения. Кьяра говорила, что тебя нанял Дино Алонсини. Ты действительно лекарь?

— Да, лекарь, в купальне я оставил свою сумку — она заполнена специальными медицинскими инструментами, используя которые, я оказывал помощь многим нуждающимся.

— Пожалуйста, расскажи о себе, уважаемый Васент.

В принципе, я ждал этого предложения, поэтому начал спокойно излагать придуманную легенду, которую уже слышала Кьяра, дополнял свою историю мелкими незначительными деталями. О пребывании в рабстве, естественно, умолчал. Также отметил, что Алонсини обещал помочь мне с помещением для организации моей медицинской практики. Особо подчеркнул, горестно вздохнув и проведя ладонью по лицу, как бы стирая с себя все мрачные мысли, что в кораблекрушении я лишился всего, в том числе одежды, денег и документов.

— Знаешь, я больше склоняюсь к мысли, что ты все же французский дворянин, вернее потомок, — задумчиво произнес сеньор Гаспаро. — Примерно лет пятнадцать назад, мы установили торговые отношения с парижским союзом галантерейщиков, и тогда у меня гостил некий месье Жиль. Он много рассказывал о ситуации во Франции, о том, как преследовали людей за инакомыслие, за умение строить сложные механизмы, за просветительскую и лечебную деятельность. Не могу быть уверенным, но, мне кажется, месье Жиль упоминал о виконте Ришаре, рассорившимся с королем.