Девушка удивлённо подняла голову. Что за глупости говорит Моррис, если она наркотики никогда даже не видела? Держа в руках её раскрытый учебник, между страницами которого лежал маленький белый пакетик, Мейсон кричал, обращаясь к другим студентам:

– В нашей школе появилась наркоманка! Я могу поспорить хоть на 100$, что в этом пакете находится кокаин! Берта, ты согласна быть свидетелем? Нам нужно вызвать в школу копов.

Несколько студентов вышли из комнаты. Очевидно, они не захотели участвовать в этом грязном шоу. Джия подбежала к Мейсону и попыталась отобрать учебник. Но почему-то в её руках вместо книги оказался тот самый белый пакетик. Моррис торжествующе вскричал:

– На пакете с кокаином отпечатки твоих пальцев, Узкоглазая! Ты влипла!

В ужасе девушка бросила пакетик на пол. Мейсон обернул свою руку носовым платком и поднял пакет. Осознав свою оплошность, Джия попыталась вырвать белый пакетик из его рук. Моррис грубо оттолкнул её и, обращаясь к другой студентке, спросил:

– Мег, я надеюсь, ты успела заснять на свой телефон этот исторический момент?

– Конечно, Мейсон! – весело ответила Меган Фостер и добавила: Может, мне отправить один из снимков в нашу школьную газету?

– Отличная идея, Мег! – поддержала её Берта Робинсон. – Это немного разнообразит наши новости. Кстати, я могу написать текст к фото.

С Джией случилась истерика. Она упала и в слезах каталась по полу. Студенты испугались и стали её успокаивать. Потом Берта с Меган сбежали, опасаясь, что администрация школы может обвинить их в том, что это они довели Джию до такого состояния. Моррис собрался последовать их примеру, но, выйдя из классной комнаты, вернулся назад. Вместе с Ронгом они успокоили девушку, заверив её, что эта история за стены классной комнаты не выйдет, что они просто пошутили над Джией по случаю Дня смеха.

Девушка им поверила. И действительно, на какое-то время её мучители оставили Джию в покое. Но в конце одиннадцатого класса Мейсон начал требовать у Джии деньги в обмен на его молчание относительно якобы найденных им в её учебнике наркотиков. В противном случае он угрожал рассказать об этом администрации школы. И тогда Джия может навсегда расстаться со своими мечтами об учебе в Принстонском университете.

Однако девушку в этой ситуации ещё больше напугала мысль, что её бабушка – человек традиционных взглядов на жизнь, не переживёт такого позора, если люди станут говорить, будто её внучка употребляет запрещённые вещества. К тому же в маленьком городе разного рода слухи распространяются очень быстро. Они просто не смогут здесь дальше жить!

Вспомнив, что их соседка миссис Ли – мамаша Ронга, после того первоапрельского случая стала как-то подозрительно посматривать на неё и называть её за глаза «Плохая девчонка», Джия испугалась, что миссис Ли расскажет её бабушке свою версию инцидента. Поэтому, не желая подвергать бабушку лишним волнениям, она подчинилась Мейсону.

Из тех денег, которые ежемесячно перечисляли ей родители на личные расходы, девушка большую часть стала отдавать Моррису. Он называл Джию Первоапрельская дура вдобавок ко всем предыдущим прозвищам. Но Джия решила, что будет лучше, если она перетерпит его насмешки. Зато её нервная система не будет подвергаться дополнительным стрессам из-за агрессии Морриса. В конце концов, до окончания школы оставалось уже не очень долго – всего лишь год.

В этой ситуации Джие, у которой на новом месте жительства так и не появилось друзей, не с кем было посоветоваться. Родители время от времени навещали их с бабушкой, но они оба были постоянно озабочены проблемами их бизнеса. Конечно, Джия понимала, что стала жертвой шантажа, и что такие вещи нельзя допускать. Однако Мейсон ссылался на фото, сделанные Меган Фостер, и угрожал отослать их её бабушке по почте.

Джия Ши смирилась с ситуацией и молила бога, чтоб скорее получить на руки школьный диплом. Потом она больше никогда не увидит Мейсона Морриса, ведь он собирался уехать из города. Время шло. В марте Джия получила извещение о её зачислении в Принстонский университет. Вся семья была очень счастлива. Родня из Китая звонила с поздравлениями. Все очень гордились успехом Джии. Ведь химический факультет этого учебного заведения является одним из старейших в Америке: отделению химии свыше двухсот лет! У Джии перехватывало дыхание при мысли, что она будет учиться в древних стенах университета, который славится во всём мире своей научно-исследовательской базой и достижениями.

На фоне этого важного события в её жизни школьные проблемы больше не казались Джие чем-то катастрофичным. До выпуска из школы оставалось меньше трёх месяцев. Хотя из-за пандемии было непонятно, как будет проходить обучение в университете. Но главное – её приняли на факультет химии! Это было невероятно! А пока Джия Ши, как все, ходила в школу. И вдруг эти слова Меган Фостер, будто в пандемии виноваты китайцы… Жестоко!

Бойкот.

Переступив порог классной комнаты, Джия сразу почувствовала враждебное отношение к себе со стороны других студентов. Конечно, они никогда не испытывали к ней дружеских чувств. Кто-то демонстрировал Джие своё полное безразличие. Кто-то вспоминал о Джие, когда у него появлялись вопросы по химии, или биологии – предметам, которые она хорошо знала. Кто-то стремился обидеть девушку, чтобы испытать чувство собственного мнимого превосходства.

Но сегодня студенты как будто бы объединились против Джии Ши. Все столы и стулья в классной комнате были сдвинуты в одну сторону. Один свободный стол оказался кем-то задвинут в самый угол. Девушка сразу догадалась, что он предназначен для неё. Она вновь почувствовала себя изгоем в школьном коллективе.

При появлении Джии студенты дружно отвернулись в сторону и поспешили одеть на себя одноразовые маски. Кое-кто захихикал, кое-кто брезгливо тряс руками, кое-кто поспешил демонстративно отодвинуться, когда Джия проходила мимо. А Моррис громко предложил студентам проголосовать за депортацию всех китайцев из Америки. Ронг Ли зааплодировал своему приятелю. Памятуя о том, как два года назад с ней случилась истерика после слов Мейсона, будто она употребляет наркотики, Джия мысленно приказала себе не паниковать.