Следует обратить внимание на то, что в этой телеграмме упоминается имя лорда Мильнера. До этого мы имели дело только с лордом Китченером. Когда мы вновь сошлись - присутствовал и лорд Мильнер. Оба лорда начали с нами разговаривать в таком тоне, как будто мы уже прежде допустили возможность уничтожения самостоятельности. Но этого предположения мы допустить не могли. Мы неоднократно повторяли, что, согласно конституции, мы не имели права делать какие-либо предложения, основанные на допущении уничтожения самостоятельности республик. Это мог бы сделат лишь сам народ. Если бы британское правительство сделало, со своей стороны, подобное предложение, то мы должны были бы передать таковое на решение народа.

Тогда в Лондон была послана следующая телеграмма: "От лорда Китченера государственному секретарю. Претория.

14 апреля 1902 года.

Во время переговоров встретилось затруднение. Представители буров заявляют, что они не в праве делать предложений, основанных на уничтожении самостоятельности бывших республик, так как лишь сами граждане (бюргеры) могут разрешить этот принципиальный вопрос. Если бы они решили что-нибудь в этом отношении, то это поставило бы их в ложное, двусмысленное положение к народу. Если же бы британское правительство сделало подобное предложение, то представители буров передали бы его на обсуждение народа с надлежащими объяснениями, не выражая при том своего личного мнения".

Нам пришлось дожидаться ответа до 16 апреля. Тогда была получена следующая телеграмма: "От государственного секретаря лорду Китченеру. Лондон.

16 апреля 1902 года.

Мы с большим удивлением прочли в вашей телеграмме заявление представителей буров. Совещание было допущено во исполнение их же просьбы. Они должны были знать, что наши неоднократные заявления о невозможности каких-либо переговоров на основе возобновления самостоятельности бывших республик - остаются в силе и ныне. Мы могли предполагать, что представители буров оставили мысль о сохранении самостоятельности и что они установят условия сдачи тех войск, которые еще стоят под ружьем. Теперь они говорят, что не могут, согласно конституции, обсуждать условия, основанные на уничтожении самостоятельности. Они спрашивают теперь нас о наших условиях и хотят их, вместе с вопросом о сохранении самостоятельности, передать на обсуждение бюргеров. Нам кажется, что это не надлежащий путь для скорейшего прекращения неприязненных действий, стоивших столько жизней и денег. Мы же желали бы как можно скорее прекратить все бедствия, сопряженные с войною. Вы и лорд Мильнер напомните бурам предложение, которое вы сделали им более года назад. Укажите им, что с тех пор силы буров уменьшились, а жертвы Англии сильно возросли. Это давало бы нам повод поставить более тяжелые условия. Но мы согласны, в надежде на прочный мир, ограничиться прежним требованием всеобщей сдачи с теми видоизменениями, которые были бы вызваны новейшими обстоятельствами".

Понятно, что правительства республик этого предложения принять не могли, так как самостоятельность тем самым была бы утрачена.

Президент Штейн снова и подробно выяснил, что мы не можем обсуждать что-либо, связанное с утратой самостоятельности. Один лишь народ мог бы постановить решение по вопросу о самостоятельности.

Тогда нас спросили, каким же путем могли бы мы узнать мнение народа? В конце концов мы пришли с лордами Китченером и Мильнером к соглашению, что мы отправимся по отрядам, везде будем собирать сходки и узнаем таким путем мнение народа. На этих сходках должны были быть выбраны представители, которые 15 мая в селении Фереенигинге должны были бы объявить о принятом решении.

18 апреля мы уехали из Претории. Генерал Луи Бота, генерал Деларей и я получили все трое отдельные пропуски и разъехались по различным отрядам и округам.

Прежде других я посетил бюргеров округа Вреде в Прамкопе. Там я встретил генерала Весселя-Вессельса с его отрядом. Это было 22 апреля. Несмотря на то, что народ находился здесь в очень тяжелом положении, был лишен всего и питался исключительно мясом и маисом и то в очень ограниченном количестве, все бюргеры, как один человек, решили, что они желают только одного - полной независимости своего народа и что, если англичане на это не согласны, то они желают продолжать войну.

Здесь оказались выбранными: председателем член фольксрада г. Вессельс, секретарем г. Питер Схравезанде и уполномоченными комманданты: А. Росс, Германус Бота и Луи Бота.

Второе собрание происходило в Друпфонтейне, округа Вифлеема., 24 апреля, с бюргерами коммандантов Франца Якобуса, Мирса и Брувера. Председателем собрания был выбран г. Ноде и секретарем В. Вессельс. Собрание единогласно высказалось за сохранение независимости и выбрало уполномоченными коммандантов Франца Якобса и Брувера.

Третье собрание состоялось 26 апреля на ферме Твеепорт из бюргеров отряда генерала Мик. Принслоо. Председателем этого собрания был Ян Схалквейк и секретарем г. Д. Малан. Здесь также собрание единогласно выразилось за сохранение независимости. Уполномоченными были выбраны: генерал Мик. Принслоо и комманданты - Раутенбах и Я. ван-Никерк.

После этого я присутствовал в Родекраале на собрании бюргеров, находящихся в отрядах коммандантов: Силие, Бестера, Менца и ван-Коллера. Председателем был г. Штейн (член фольксрада), а секретарем г. С. Вессельс. Здесь также единогласно требовалось сохранение независимости. Депутатами были избраны комманданты: Менц, ван-Коллер и Бестер.

Пятое собрание, среди бюргеров отряда генерала Гаттинга, происходило 1 мая на ферме Вельтевреде. Председательствовал Я. Латеган, секретарем был И. Питерсен. Уполномоченными были выбраны: генерал Гаттинг и коммандант де-Фос. Здесь также единогласно было постановлено стоять за сохранение независимости.

Шестое собрание состоялось из бюргеров отрядов генерала Фронемана в Схааплатце. Председателем был Я. Маре, секретарем Давид Росс. Депутатами были выбраны: генерал Фронеман и комманданты Ф. Кронье и Я. Кун. Собрание единогласно постановило стоять за сохранение независимости.