Тем временем Лаура решила нарушить мою созерцательность.

– Слушай, Рагнар, если хочешь полюбоваться видами, то лучше отправиться домой. А нет, так давай двигаться. Куда нам идти?

– На восток, – сообщил я, с некоторой неуютностью отметив, что вопрос определения сторон света в таких условиях может стать серьезной проблемой. А большие холмы тут наблюдались, между прочим, сплошь и рядом…

– Здорово. А где это?

Я мог только пожать плечами.

– Сейчас попробую догадаться.

– Валяй!

Мне показалось, что тут над кем-то смеются, поэтому я осторожно заметил:

– Ты, кстати, тоже могла бы подумать.

– Нет уж, увольте! – Ее белые зубы слегка блеснули во мраке. – То есть я, конечно, могла бы достать компас, но… Не хочу тебе мешать.

Я вздохнул с приличествующей случаю тяжестью.

– При таком раскладе будем наслаждаться этой милой панорамой до морковкина заговенья…

Лаура фыркнула, но, решив все же не выяснять, когда же оно наступает, сняла с плеча рюкзак и принялась в нем копаться. Через минуту она извлекла здоровенный прибор, явно упертый некогда с какого-то купеческого корабля. Несколько потряхиваний и постукиваний спустя она заявила:

– Если допустить, что эта хреновина здесь работает, то восток там.

Ее палец указывал как раз в ту сторону, где скрывалась во мраке узкая дорога, так что я счел это добрым предзнаменованием…

– Тогда пошли проверим.

– Пошли-то пошли. – Кинув компас обратно, Лаура затянула завязки мешка. – Но все же, что бы ты делал, если 6 компаса у меня не оказалось?

Честно говоря, не слишком я люблю, когда мне указывают даже на действительно совершенные промашки, поэтому, простерши руки к небу, предположил:

– Ждал бы мистического откровения.

Похоже, такой ответ Лаура сочла достаточно исчерпывающим, потому как молча пошла к выложенной большими плитами дороге. Я последовал за ней.

Прогулка по Яфету была не утомительна. Ровная дорога, средняя температура воздуха, безветрие – все это, казалось бы, не располагало к излишней торопливости, но мы с Лаурой шли очень быстро. Вокруг нас ничего не происходило, и все же это место было неприятно. Как неприятно поле брани после только что окончившейся сечи, даже если погода превосходна… В свете, а скорее во мраке этого, предстоящий разговор с Вайаром начинал видеться мне отнюдь не схожим с обменом любезностями. Лаура была права – после длительного пребывания на Яфете трудно было бы сохранить приветливый и покладистый нрав.

Видимо, моя спутница испытывала схожие чувства, быть может, даже в большей степени, ибо примерно спустя полчаса гонки сквозь мрак она притормозила и, подождав, пока я с ней поравняюсь, предложила:

– Знаешь, Рагнар, давай о чем-нибудь поболтаем. А то мне что-то не по себе.

История с компасом была еще свежа в моей памяти, поэтому я не слишком любезно поинтересовался:

– Одолевают воспоминания о местальгорских подземельях?

Не ответив, она пошла чуть впереди, и мне отчего-то захотелось извиниться.

– Не обижайся.

– Да что на тебя обижаться, – усмехнулась она. – Совершенно бесперспективно. Нет, чертовы подземелья тут вовсе ни при чем… А вот что меня действительно одолевает, так это дурные предчувствия.

– Вообще или в данный момент? – уточнил я, замечая, что во мне также, пробуждается определенное желание поговорить.

– Всего понемногу. – Она помолчала. – Тебе что интереснее?

– Ну, текущие, пожалуй, актуальнее…

– Как скажешь. Так вот, думаю, ничего путного из этой затеи у нас не выйдет.

Признаться, на меня наш поход во мраке Яфета тоже не производил приятного впечатления, поэтому я логично спросил:

– Ты исходишь из каких-то соображений? Или это просто чувство?

– Просто чувство, – передразнила она меня. – Да, представь себе. Но ты, наверное, считаешь, что нас просто примут как дорогих гостей и просто расскажут все, что мы захотим узнать. Ха-ха!

Почему-то это «ха-ха», зловеще отдавшееся в долине, задело меня куда сильнее, чем можно было предположить, и я совершенно всерьез заметил:

– Ты могла бы сказать об этом и в Форпосте.

– Тебя бесполезно отговаривать, – безапелляционно отрезала она и, чуть погодя, тихо добавила: – К тому же это действительно просто чувство.

Начав разговаривать, мы, естественно, пошли потише, и по ходу дела темп нашего шага все замедлялся, а после этой фразы я и вовсе ощутил совершенно отчетливое желание – остановиться, вернуться на Эгрис и придумать что-нибудь другое. Однако вместо того чтобы пораскинуть мозгами, я решил, к сожалению, побороться с суеверностью… Добавив шагу, я заявил с тупым удовольствием фаталиста: