– Дьявол с ним, чему быть, того не миновать. Поделись лучше глобальными предчувствиями. Если хочешь, конечно.

Судя по паузе, затянувшейся на несколько минут, большого желания у Лауры не было, но в конце концов она мрачно сообщила:

– В этой войне победителей не будет!

Я настолько опешил, что только и буркнул:

– В смысле?

– Самом прямом.

– Все умрут? – Я не сдержал нервного смешка.

Неожиданно она тоже рассмеялась и, на ходу похлопав меня по плечу предрекла:

– Ладно, вспомнишь ты мои слова, когда сам убедишься. – Тут она остановилась и подарила мне улыбку, очаровательную даже в темноте. – Ну, если останешься жив, конечно.

Должен заметить, что прерывать разговор на таком аккорде совсем не входило в мои намерения. В моей голове роились вопросы, и я лишь пытался определить их очередность, как вдруг осознал какое-то изменение в окружающей обстановке. Причем я был настолько ошарашен, что целых несколько секунд не мог сообразить, в чем заключается это изменение, – на самом же деле в лицо мне подул ветер. Сухой ветер, набиравший скорость… Событие, не вызвавшее бы у меня в большинстве мест никакой реакции, здесь живо заставило насторожиться.

– Ты не чувствуешь какой-нибудь чертовщины? – поинтересовался я у Лауры, также явно обратившей внимание на движение воздуха.

– Да нет. Вроде как природное явление. Только вот какое?

Ветер стал набирать силу с почти той же неправдоподобной скоростью, что не столь давно демонстрировалась мной самим в Грезах. Только вот тут-то все было реально, поэтому я заметил:

– Что бы это ни оказалось, навряд ли это будет то веселенькое приключение, о встрече с которым я мечтал в последние сто лет. Не поискать ли нам укрытие?

Вопрос был риторическим, потому как буквально в следующие пару секунд выяснилось несколько любопытных фактов. Например, то, что на Яфете тоже бывает относительно светло. И освещают его молнии… Короче говоря, почти прямо по нашему курсу из-за холмов вынеслась очаровательная низко летящая тучка шириной с добрых два километра, приближавшаяся с угрожающей скоростью. А из тучки во все стороны, даже вверх, били развесистые сочные молнии, штуки по две за секунду… Когда-то в молодости я слыхал о сухих грозах, по повидать их на влажном Эгрисе мне не довелось. Что ж, я выяснил – сухие грозы я не люблю…

Первой опомнилась Лаура. Крикнув: «Бежим!» – она подала мне прекрасный пример, со всех ног бросившись вправо от дороги.

Я помчался следом и доложу вам – то еще это было удовольствие. Ураганный ветер в бок, неровная, оседающая под ногами почва, а я и так-то не мастер бегать. Касательно же упомянутых мной укрытий, то таковые на этой пустоши, хорошо просматривавшейся в постоянных вспышках, отсутствовали в принципе… Однако отчаяние, как известно, придает сил, поэтому, постоянно балансируя на грани падения, я все же держался за Лаурой, которой бег явно давался полегче. Мне даже кажется, что она попросту могла бы убежать далеко вперед, но решила некоторым образом разделить мою участь. Не уверен, что я поступил бы на ее месте так же…

Вертеть головой у меня не было ни сил, ни времени, но по растущей яркости вспышек, пронизывающих фиолетовую мглу, я мог сопоставить наше положение относительно грозы, и получалось, что мы вроде успеваем выскочить за край, но совсем впритирку… Оставалось лишь беречь дыхание, не сбавлять темп и надеяться на то же, что и всегда, то есть на удачу.

На этом мои размышления завершились, потому как бешено колотящееся сердце заставило забыть обо всем, кроме земли под ногами. Я запомнил лишь становящиеся до боли резкими взблески света, крик Лауры:

– Поднажми! – И тут все кончилось.

Но не совсем благополучно. В вас никогда не била молния? Наверное, нет. Что ж, могу только поздравить, потому как описание всех прелестей этого процесса значительно превосходит мои способности. Скажу лишь, что падение с восьмиметровой высоты – было у меня такое – по сравнению с этим просто легкий утренний поцелуй…

Когда я вновь обрел способность воспринимать окружающий мир, то обнаружил себя лежащим на спине примерно метрах в двадцати от проносящегося следа грозового фронта. Зрелище разрядов, бьющих в землю в такой неприятной близости, заставило меня поспешно перевести взгляд в другую сторону, где я нашел Лауру, спокойно сидящую на корточках. Особой тревоги ее вид не выдавал. Заметив мое шевеление, она поинтересовалась:

– Прости пожалуйста, но каким образом ты еще жив?

Облизнув запекшиеся губы, я ответил вопросом на вопрос:

– А что, было трудно?

Она задумчиво потерла переносицу.

– Ну, не знаю. Я своими глазами видела, что в спину тебе ударила здоровенная молния, после чего ты еще пролетел метров пять… Признаться, предполагалось увидеть обугленное тело. Ты вообще-то как себя чувствуешь?

Я потратил некоторое время на выяснение ответа и был вынужден признать, что ничего печального со мной не сталось. Так, спина в районе правой лопатки болела от полученного удара, да плечо отбил при падении… Когда я сообщил об этом Лауре, она только и сказала: