Я даже загордился сестрой.

— Добрый, — кивнул Эд, внимательно разглядывая Сашу. — Что вы сделали с Елисабель? И что с детьми?

— Дети спят, Елисабель тоже прилегла отдохнуть, — пожала плечами Саша. — Присаживайтесь, мальчики.

И первая пошла к столу у окна.

— Исполнять, — кивнула камеристке и та с тихим шорохом исчезла.

— Вам знакомо такое слово — этикет? — выгнул бровь Эд. — Я король! Вам дОлжно дождаться моего разрешения подняться из реверанса. Вам должно….

Саша продолжения ждать не стала. Возвела очи горе и вздохнула.

— Ваше Величество, я понимаю, конечно, что этикет правит балом в королевском дворце, — сказала она. — Но, видите ли в чем дело…. Я и этикет между собой плохо сочетаемся. Может быть, договоримся?

— О чем?!

— Вы примите меня такой, какая есть, а я, в свою очередь, буду соблюдать правила этикета, находясь в обществе ваших придворных. Энгельберт обещал принести учебник для приближенных к монаршим особам. Так ведь, супруг мой? — слегка надавила она голосом.

— Так, драгоценная моя супруга, — чопорно ответил Энгель, подходя к ней. Сел в кресло и усадил Сашу к себе на колени. Похоже, ему это нравится — постоянно ее обнимать, тискать, чмокать во все доступные места. Интересно — как скоро у них появятся дети? И появятся ли вообще?

— Леди… Александра, так? — изобразил величие Эдвин.

— Слушаю, Ваше Величество, — склонила она голову, с интересом рассматривая короля.

— Леди Александра, откуда вы взялись?

Похоже, переполох во дворце здорово выбил Эда из колеи. Обычно он куда более величествен и неприступен. Высокомерен и надменен.

Маска, конечно.

А может, и не маска. С нами он был обычным мужиком.

— О, сир! — хлопнула глазками Саша. — Где я была раньше — там меня уже нет. И отдельные личности считают, что никогда и не было.

— Вы человек, — продолжил Эд. — Как вам удалось женить на себе моего недалекого брата? Вы его соблазнили? Приворожили? Напоили приворотным зельем? Что вы хотите за расторжение невыгодного нам брака?

Все-таки, Эд здорово утомился за эти дни. Иначе не задавал бы вопросы в лоб. А еще он и ауру прощупывает — вон, глаза расфокусировал, будто смотрит сквозь Сашку.

— Эк вас приложило-то, — сочувственно сказала она. — Наш брак нарушил какие-то ваши планы на Энгельберта? Желаете выдать его за какие-нибудь прииски? Или что там у ваших соседей есть ценное?

— Это не ваше дело, леди! — построжел Эд. — Так что вы хотите за расторжение вашего брака?

— Ваших детей, — хмыкнула Сашка, даже не думая теряться. Эд дернулся.

— Успокойтесь, Ваше Величество. Наш брак нерасторжим, благословлен Богами, и никто не в силах его разрушить. Даже если кто-то из нас застигнет другого в постели с любовницей. Впрочем, вряд ли мы сможем изменить друг другу. Хотя бы и в мыслях.

— А если смерть? — хищно прищурился Эд, а у меня зачесались обе руки. Захотелось сгрести Величество за грудки и пару-тройку минут подержать в жестком захвате.

— Брат, прекрати, — чересчур спокойно сказал Энгель. — Саша — моя жена. Это не обсуждается. К тому же, леди Илланель приняла ее в семью.

Положим, не в семью, а в ученичество, впрочем, это почти одно и то же.

— Так, значит, — расслабился Эд. — Ладно, леди. Этот вопрос мы еще обсудим. Следующий вопрос — почему дети не брали грудь ни одной кормилицы?

Саша развела руками.

— Ваше Величество, этот вопрос вам лучше задать кому-нибудь еще, — сказала она. — Я могу лишь предположить, что в молоке матери есть необходимые вещества. Ваши дети — маги?

— Пока мы не можем сказать этого совершенно точно, — откинулся на спинку кресла Эд. — Конечно, присущий эльфам потенциал есть, не может не быть. Но проявится он лишь после первого года жизни детей.

В Небесных Чертогах

— Здрав будь, брат мой.

Здесь, в немыслимой вышине, не было ничего, кроме ветров. Не повелителей стихии, вовсе нет. Самых обычных ветров, сиречь — движения воздуха под воздействием самых обычных природных процессов. Прогретый воздух поднимается вверх, холодный — опускается вниз, подчиняясь влиянию атмосферного давления. Вот и все. Никаких тайных знаний, никаких секретов.

Да, секретов нет, а ветра есть. И дуют они постоянно.

— Здрав будь и ты, брат. Что привело тебя в эту обитель?

Голос спрашивающего тяжел. Будто гудит медный колокол, грозя карами всем грешникам мира. Однако это вовсе не означает, что он сердится. Просто тембр у него такой. Тембр колокольного набата. Да и то сказать — он грозный Северный Ветер, старший, отвечающий за все. Впрочем, кому это интересно!

— Твоим именем представляются твои дети, — хмыкает второй голос. — Когда пытаются воздействовать на людей. Ничего не хочешь мне рассказать, нет?