Тау пытались взять зверолюдей в котел, но геноморфы постоянно его разбивали и прорывались дальше. Торк видел черные точки в небе, над его головой проносились тарахтящие моторами истребители, которые перепутать с гвардейскими было сложно. Потому что сверху постоянно капало масло или же топливо. Но эта орочья авиация сильно отличалась от той, с которой встречался бык. Моторы тарахтели точно также, но вот форма истребителей и бомбовозов сильно отличалась. Зализанные фигуры перехватчиков и круглые фюзеляжи бомберов больше напоминали авиацию какого-то из миров Империума, нежели поделки орков. Торк не прислушивался к голосу из радио, но он четко услышал орочий призыв и решил, что зеленошкурые как-то прочухали о легких трофеях. Поэтому и нарисовались здесь. Одно хорошо – их бомберы высыпали на голову синемордым кучу взрывчатки и те пока прекратили преследовать отряд зверолюдей. Торк догадывался, что впереди их ждет засада, поэтому призывом вождя повернул свои поредевшие орды обратно. Ударить по только что пострадавшим от бомбежки тау – что может быть слаще. И когда его передовой отряд врубился в толпу синемордой пехоты, вождь увидел, как с другой стороны тау давят орки. Зеленые воины, размерами превосходившие даже зверолюдей, с упоением предавались своему любимому делу – сеяли смерть. Особенно выделялся самый крупный из них. Его броня, снабженная силовым полем, выдерживала выстрелы из импульсных ружей, а скорость, с которой орк расправлялся с простой пехотой, повергала бойцов в шок. Под натиском орков тау дрогнули и драпанули прямо на зверолюдей, пытаясь прорваться. Однако у орков было другое виденье развития боя. Босс и его приближенные прекратили махать холодным оружием, достали болтеры, лучеметы, стрелялы и другое дистанционное оружие и выдали в спину бегущего противника такой шквал огня, что отстающие сгорели в пламени. Торк даже притормозил, зачарованно наблюдая за расправой. Что чуть не стоило ему жизни. Какой-то тау выстрелил быку прямо в голову и срезал Торку левый рог. Вождь взревел от боли и обрушился на пехотинца со всей своей звериной мощью, просто втоптав поганца в землю. Он поддался чувству берсерка и крушил противника, размахивая топором направо и налево. Броня и толстая шкура пока позволяли ему выживать, но ран становилось очень много и они сильно кровоточили. Бегущие от орков тау поняли, что они находятся в кольце и решили подороже продать свои жизни. Они образовали круг и принялись обороняться. В центр живой крепости полетели орочьи гранаты, а «стены замка» подверглись воздействию разрушительного пламени из огнеметов. Вопящие от боли тау пытались огрызаться, но это было бесполезно. Некоторые орки, конечно, погибали точно также, как и соплеменники Торка, но вожди тех и других превратились в машины, несущие смерть. Казалось, огромного орка невозможно убить. Генератор силового поля давно отключился, батарея в его лучевике вот-вот разрядиться, а патроны в болтере закончатся, но громила с упорством продвигался вперед. Он устроил такой знатный махач, что Торк ему даже позавидовал и решил во что бы то ни стало зарубиться с боссом в круге. Подавая остальным пример, зеленошкурый все время находился на острие атаки и его товарищи едва поспевали за ним, раздавая люлей направо и налево. Свалка случилась настолько плотной, что разобрать где враги, а где чужие оказалось решительно невозможно. Сражающиеся даже не видели, как над их головами завис бот, с которого полковник Самгелов пытался перекричать грохот выстрелов, шум разрывов гранат и вой и хрип бойцов.

– Внимание!! Орки наши союзники!! Не вздумайте стрелять в их сторону!! Повторяю, орки – союзники!!

– ЫЫЫ!! Руби!! – орали быки, всхрапывая. – Круши!! Убивай!!

– ВААААГГГХХ!! – то и дело кричали орки, раскалывая чей-то череп вместе со шлемом. Этот вопль придавал им сил и внушал врагам ужас.

И над всей этой какофонией звуков надрывался Самгелов.

Торк сам не понял, как оказался рядом с боссом. Вот от удара топора падает пехотинец тау, бык добавляет ему копытом, после чего насаживает его соседа на клинок длинного кинжала, для тау напоминающего меч. Враг хрипит и корчится, медленно умирая. Кто-то стреляет в Торка – импульс выстрела валит быка с ног. В броне, представляющей из себя решето, появляется еще одно отверстие, из которого пахнет паленой шерстью. Бык ворочается на спине, пытаясь усилием воли заглушить боль, как его вдруг сильным рывком ставят на ноги. Торк с удивлением видит в темной смотровой щели орочьего шлема свое отражение.

– Цел? – спрашивает орк на чистом высшем готике. Торк с трудом его понимает – язык знати зверолюдам учить совсем не обязательно, они низкий-то готик понимают с трудом.

– Да. – Удивленный своим ответом, говорит он.

– Бой еще не закончен. – Спокойно говорит орк, выстреливая в грудь тау из своего болтера. Нет, это какой-то убойный револьвер, пули которого проделывают в телах синемордых огромные дыры. – Подсоби. – Просит босс и бык с ревом обрушивает топор на плечо путающегося под ногами пехотинца.

Очистив вокруг себя пространство, Торк осматривается и видит, что врага уже добивают. Внезапно как будто кто-то включает звук и он слышит голос Самгелова:

– … оставайтесь там!! Всем гвардейцам собраться в одном месте! Повторяю…

– Это ты, говорилка, там. А я тут. – Произносит вдруг орк и смотрит на Торка. – Хм, забавно.

– Что именно? – мычит бык на низком готике. Человеческий речевой аппарат позволяет четко выговаривать слова.

– Не знал, что среди юдишек служат животные.

– Я не животное!! – свирепеет Торк. Рукоять его топора зажата в ладони и он готов опустить лезвие на голову орку. О том, что зеленый спас ему жизнь, зверолюд уже забыл.

– А кто? – со смешком спрашивает орк. – Извини, но на юдишку ты не тянешь. Их ручная игрушка?

Торку срывает башню и он с ревом бросается на орка. Следует пинок в подколенный сгиб и мощный удар закованного в бронированную перчатку кулака правой руки прямо в ухо. Быку показалось, что его приложили кувалдой. В башке все плывет, мысли путаются. Торк сам не понял, как орк «дружелюбно» усадил его отдохнуть.

– Успокойся, мы на одной стороне. – Спокойно говорит орк. – Лучше побереги силы на синемордых. – Торк смотрит на зеленого, который вдруг приоткрывает забрало шлема. Да, об его челюсть можно руку сломать, думает бык, изучая стальные зубы. Глаза орка смотрят с любопытством. – Или хочешь испытать свою силушку богатырскую в бою со мной?

– Было бы неплохо. – Немного пораздумав, отвечает Торк и с кряхтением встает с кучи наваленных трупов врагов. – Но ты прав – сейчас не время. Пока. Но потом… - и так многозначительно смотрит на орка.

Забрало зеленого громилы опускается и он, выпрямившись, протягивает Торку его топор, который тот потерял после получения плюхи. Бык ухмыляется, поднимает лезвие над головой, издает призывной клич и первым бросается на врага. Босс неторопливо снаряжает барабан револьвера, после чего убирает его в кобуру, защитные щитки которой прячут оружие внутри брони. В левую руку Болт перебрасывает лучевик, а правой достает свой верный тесак, лезвие которого легко рассекает броню тау словно это картон. Без воплей, без крика, он присоединяется к неистовствующему быку, который пытается выместить свою ярость на вражеских солдатах, понимающих, что они обречены. И над всем этим адом на земле висит десантный бот, из которого полковник без устали произносит свои речи, призывая соблюдать перемирие с орками.

Окончательная высадка войск заняла целые сутки по стандартному времени Терры. Первые отряды десанта уже вовсю сражались на поверхности, когда челноки начали неторопливо возить технику с орбиты. Людям явно требовалось гораздо больше времени для развертывания, чем оркам, которые просто отправили вниз парочку мощных телепортов, создав портал по переброске войск. Пока их передовые отряды резвились в бою с тау, драпающих со всех ног к ущелью Цитадели, тыловые службы возводили ангары и капониры для хранения техники. Так уж получилось, что орки решили встать лагерем ближе к позициям тау практически в том же самом месте, где до этого высадился 34 смешанный. Небольшая, почти стертая до основания, деревенька, имеющая на своей окраине гаражи для сельхозтехники и была первым рубежом обороны полка, пока ему не пришлось отступить к городу. Поэтому Самгелов, собрав всех своих и оставив временный штаб, двинулся на прежние позиции просто потому, что здесь, в городе, хозяйничала госпожа инквизитор, с которой полковник не имел желания встречаться. Так что, оставив раненых в полевом лазарете сестер госпитальер, которые путешествовали вместе с прибывшими войсками, Самгелов всей своей разношерстной звериной бандой погрузился на грузовики и поехал в сторону врага, ближе к оркам, справедливо рассудив, что надо бы держаться от начальства подальше, а к врагу поближе. Никто его к себе пока на ковер не вызывал, печатью перед носом не размахивал и полковник справедливо решил, что пускай лучше о нем позабудут, чем станут вспоминать каждые пять минут. Однако пожеланиям Самгелова не удалось сбыться. На следующий день, когда остатки полка только-только расквартировались на прежнем месте – тау не стали уничтожать гаражи, они им самим оказались нужны – полковника разыскал вестовой. В штабную палатку вошел Хартман, ведя за заломленную руку шипящего от боли паренька в форме гвардейца.