Сана, как кипятком обдало при виде её до боли возбуждающего взгляда и того, что она вытворяла с его пальцем. Она притянула его ближе за руку и, схватившись за другую, положила к себе на пышную грудь, которая поднималась и опускалась в такт её глубокого возбуждённого дыхания.

Князь хотел вырваться, но не смог так обидеть дочь лучшего друга, и замер, на миг, становясь податливым пластилином в её похотливых руках. Девушка начала двигать его же рукой по своей груди, и Сан хрипло выдавил из себя:

– Лилия, перестань…

Тут она резко разорвала верх своего платья и её упругая обнажённая грудь предстала перед глазами Сана с тёмными острыми сосками, всем своим видом показывая, как она изнывает от желания. Вампир тяжело вздохнул, чувствуя, что его сознание просто уплывает, а здравый смысл теряет разум, всё тело пробила мелкая дрожь и даже его губы задрожали, а жезл встал, выпирая из штанов, сильно натягивая плотную ткань.

Она грубо сказала:

– Ну что же ты смотришь, поцелуй меня, я хочу, чтобы это сделал ты, сейчас, ну давай же.

– Но, Лилия, я не могу… – хрипло прошептал Сан, собирая последние остатки воли в кулак.

– Ты хочешь, чтобы я отдалась какому–то местному мужлану, грязному и вонючему крестьянину?

– Нет, – выдавил Сан.

– Тогда возьми меня, я хочу, чтобы моим первым мужчиной стал ты. Ты и никто другой, понимаешь?

Сана уже полностью трясло от сумасшедшего возбуждения, и он нежно прикасаясь к пышной груди сексуальной искусительницы кончиками подрагивающих пальцев, прильнул к её сочным губам, слившись в сладком поцелуе. Пояс Сапфира больше не бился током, видимо, потому что Сан не пытался её освободить, а жаждал совсем уже другого. Он приблизился настолько близко, что Лилия почувствовала его стальное орудие, упирающееся в лобок под тонкой тканью юбки. Он судорожным движением стал задирать её юбку, обнажая стройные бёдра, а она исступлённо шептать:

– Да, да, возьми меня, сейчас…

Мозг Сана взорвался мириадами звёзд от раздирающих его разноликих чувств: верности к жене, мысли, что это дочь Константина, который оторвёт ему голову, если он лишит её девственности, и безумного возбуждения к ней, от которого уже трясло всё его тело, а мысли смешивались в единую липкую массу. Он держался из последних сил, руки дрожали, но девушка всё сильнее и сильнее прижималась к нему гибким и таким податливым телом. Руки князя крепко взялись за стройные бёдра красавицы, пальцы врезались в её кожу, оставляя красные следы, голова совсем затуманилась, и вдруг Сан внезапно отлетел от мощного удара в сторону и упал на землю под дерево, где был до этого, взглянув вверх, он увидел разъярённого Сапфира. Его смоляные волосы развивались на ветру, глаза горели ярким пламенем, кисти рук были сжаты в кулаки, мышцы напряжены. Он размахнулся и ударил со всей силы в ствол дерева, на котором была привязана сестра, одновременно другой рукой отрывая её от него, разрывая на куски свой пояс, так как старое дерево сразу распалось на две части, и одна из них упала на сидящего внизу Сана. Князь только и успел выставить руки вверх и, подхватив дерево, вскочил и закричал:

– Сапфир, прости, я не хотел…

Граф опустился с Лилией на землю, пытаясь не смотреть на её обнажённую грудь и грозно произнёс:

– Прикройся, бесстыжая!

Но девушка не повиновалась, а заорала в ответ:

– Чего это ты раскомандывался? Я хочу его! Убирайся!

– Нет!

Между Сапфиром и сестрой началась громкая перепалка, а Сан, стоя чуть поодаль, выглядел, как побитая собака и даже побаивался вмешиваться.

– Что нет? Мне не нужна твоя забота и контроль!

– Найди себе мужа!

– Я хочу, чтобы он стал моим мужем!

– Он уже женат, и Мейли тебе свернёт за него шею!

– Это я сверну ей шею!

– Ты глупая, он не женится на тебе, хочешь стать его шлюхой?

– Какое тебе до этого дело? Значит, буду его шлюхой!

Лицо Сана посерело, он не хотел бросать жену, так как сильно любил её, а Лилия – это просто наваждение, насильно ему навязанное.

В этот момент Сапфир схватил брыкающуюся и кусающуюся сестру, словно разъярённую тигрицу, так и не потрудившуюся натянуть на место платье и крепко зажав её стальными объятиями, взлетел, бросив уже в полёте Сану:

– А с тобой я после поговорю.

Лилия отчаянно боролась с братом, что ему даже пришлось подлететь к озеру и с высоты полёта бросить девушку в него, чтобы немного охладить её пыл.

Лилия сразу ушла с головой под воду, затем быстро выплыла, всё ещё ругаясь, как мужлан, вышла на берег, глядя с верху вниз на лежащего, на траве Сапфира и злобно процедила:

– Ублюдок.

Граф, стараясь не смотреть на её всё ещё обнажённый верх, строго повторил:

– Прикрой грудь.

– Не хочу! Любуйся… Как я прекрасна, намного красивее этой… Мейли!

Но граф уже не выдержал такой бесцеремонности сестры и, подскочив к ней, схватил в крепкие объятия и грубо поцеловал в губы.

Лилия опешила от такого странного поведения брата и, крепко сжав зубы начала упираться, выставляя руки в его стальную грудь, но через мгновение он резко отпустил её, и она, от неожиданности упав на землю, машинально одевая верх платья, прошипела:

– Что ты делаешь, сумасшедший?

– Ты не оставила мне выбора, я хоть тебе и брат, но всё же мужчина, и мой жезл встаёт при виде твоей великолепной груди!