– Здравия тебе, князь, – прокашлявшись, поздоровался Михаил.

– И тебе поздорову. Как тебя звать величать?

– Михайло.

– О как. А я Михайлович. А батюшку твоего как звали?

– Романом, князь.

– Х-ха. А я Романов.

– Я ведаю, Матвей Михайлович, – улыбнувшись, с легким кивком, произнес Михаил.

– И с чем ты ко мне пожаловал? – поинтересовался князь.

– Повстречался как-то мне на пути один грек. Выпивоха страшный. Но токовый мастер. Научил он меня как можно изготовить часы. Но не водяные, каковые делают в твоей мастерской, а только механизм с заводом. Сказывал он, что можно и с пружиной, но проще с гирьками.

– Так и станешь рассказывать, или все же покажешь, – поинтересовался князь с плохо скрываемым любопытством.

– Чтобы показать, мне их нужно повесить на стену.

Матвей подошел к ковру, на котором висело разное оружие, и указал на торчащий из него штырь. Михаил утвердительно кивнул, мол подойдет. Тот снял с него арбалет и сделал приглашающий жест.

Приладить и пустить часы много времени не заняло. Буквально пара минут, и кабинет огласило мерное тиканье, отсчитывающее секунды. Как по мнению Михаила, так звук этот где-то даже умиротворяющий. Быть может от того, что напоминало детство. В доме его родителей висели ходики. Правда не стародревние, а годов эдак пятидесятых. Но все одно, впечатление на всю оставшуюся жизнь. Жаль не сохранились. Своевременно не оценил, а потом поздно было.

– Время показывают точно. Проверял по солнечным часам, за последние три дня не отстали, и не убежали вперед.

Произнес Михаил наблюдая за тем, как Матвей и Глеб подступились к часам, и осматривают их со всех сторон. Особо там не рассмотришь. Обычная деревянная коробка. Даже не лакированная. Всего лишь обработана рубанком. Вовнутрь заглянуть можно разве только снизу. Но что ты там рассмотришь.

– Сказываешь за последние три дня. Стало быть до того, показывали время не верно? – поинтересовался Матвей.

Вопрос не праздный. Водяные часы не отличаются точностью. В зависимости от качества исполнения герметичности колб, вода испаряется с разной скоростью. Из-за использования не дистиллированной воды, забивались отверстия. Неосторожная их чистка могла нарушить калибровку, а как следствие меняется скорость перетекания воды.

Когда-то Михаила и такое устраивало. Мало того, это являлось настоящим прорывом в области механики и примененный им принцип нашел воплощение в других областях. Например закрытие дворцовых ворот в Царьграде.

Не дожидаясь следующих вопросов, Романов подошел к часам, и без труда снял боковины и крышку, открыв доступ к самому механизму. Дядя и племянник тут же обступили прибор с двух сторон и начали изучать его нутро. Не праздное любопытство. Видно, что в механике оба разбираются.

– Вот этот рычажок отвечает за подводку хода часов. Передвинуть влево, и они пойдут медленней. Вправо, быстрее. Чтобы их выставить точно я потратил четыре дня.

– И что, теперь они будут ходить точно?

– Может что-то сбилось, пока я с ними ходил. Да еще меня уронили на снег.

При этих словах, Глеб невольно потупился, а потом сосредоточил все свое внимание на изучении механизма. Нормальный парень. Он нравился Романову все больше и больше.

– А отчего из дерева ладил?

– Так проще всего. Не нужна мастерская. Тут ведь можно обойтись и одним лишь ножом. Да и не знал я, получится у меня что, или нет.

– Ясно. Желаешь продать?

– Желаю поделиться секретом, за добрую плату, князь.

– И сколько желаешь за секрет?

– Пять тысяч рублей.

– Эка! А ты не мелочишься, – хмыкнул князь.

– Такие часы по первой будут стоить самое мало, сто рублей. Да и после не меньше пятидесяти. Изготовить же их даже проще, чем водяные. Эти вишь, без единой железки сладил. А дома есть еще одни, не доделанные. Те должны и вовсе куковать.

– Это как так-то?

– Есть секрет. Только у меня пока не ладится. Не все хорошо помню, из того, что пояснял тот грек.

– Да ты прямо ученый человек получаешься, – покачав головой, заметил Матвей.

– В жизни чего только повидать не пришлось, князь. А память у меня крепка. Как что увижу, так на всю жизнь запомню.

– Поди не все запомнил-то, коли другие часы сладить не можешь.

– Но, больше все же помню, коли эти вырезал. К слову, я слышал, что ты в этом деле силен. Коли поможешь советом, так может и управлюсь.

– А мне что с того?

– Ну, положишь еще одну тысячу сверху, и будем в расчете, – возвращая на место крышку и боковины, произнес Михаил.

В том, что князь не станет отбирать новинку, он не сомневался. Не водилось такого за Матвеем. Вот заставить конкурента работать на себя, это да. Это он может. Да и то, непременно оставит тому немалую долю. Такой подход повелся еще от самого Михаила. Правда, тогда он находил тех, кто был способен реализовать его задумку, финансировал начало производства, а потом просто получал свою часть прибыли. Помимо налогов, разумеется.