— И я тебя. — кивнул мальчик, осторожно вырывая свою руку. — Это Академия Воинов, — кивнул он на замок, что отсюда казался каким то нереальным, словно из сказки. — для мальчиков. Я сначала удивился, когда увидел тебя в рядах новобранцев, но, прокручивая в голове ту ночь, понимаю, что тебя просто никто не видел…кроме меня…

…Кроме меня…

Внезапная догадака осенила, заставив меня вскочить на ноги:

— Я — призрак!

— Чего?! — не понял рубинчик моей реакции.

— В своем мире я вижу призраков и если задуматься, то здесь, а я отчего то уверена, что все это правда, я как призрак, ты единственный кто видит и чувствует меня! Ты как я, только нет!

— Э-э-э… — красноречиво выдал рубинчик, смотря на меня как на чудо природы. — И зачем ты здесь? — встрепенулся мальчик, сглотнув.

Быстро он в себя пришел, я узнав такое еще б минут пять зависала, потом бы померила у собеседника температуру, а разочаровавшись, добровольно бы потопала в психушку.

— Хм… — я начала лихорадочно сравнивать себя и призраков. Дома я человек, что видит призраков, призраки — грешные души, жаждующие переродиться, во сне я попадаю в другой мир и отчего то именно к этому мальчику, являясь перед ним призраком, которого видит только он. Зачем я ему являюсь? В первый раз он был младше и явно пережил что то жуткое, что если я нужна ему? — Будь моим таритом! — выпалила я.

— Че?

Цель проста: в роли призрака исполнить его желание и тогда это прекратиться.

"Наверное"-буркнула логика, выводя в дневнике вялую троечку.

— Ну, в моем мире призраки становяться помощниками людей, выполняют их заветное желание и тогда они могут встать в очередь на перерожение.

— А ты мертва?

— Нет.

— Тогда зачем тебе перерождаться?

— Ну… — что ж он такой допытливый то. — есть вероятность того, что если я тебе помогу, то перестану являться в этот мир.

— А если я не хочу?

— Тогда я буду появляться перед тобой каждую ночь и выводить тебя всеми правдами и неправдами. — мальчик рефлекторно потянулся к спине.

Н-да, теперь я понимаю, как чувствовал себя Рикерд, допытываясь моего согласия.

— У меня нет желаний. — сморщился мальчик как от зубной боли.

— Есть. — твердо сказала я. — Я тоже так говорила и знаю, что желания есть у всех, просто ты либо не веришь в меня, либо просто не хочешь говорить. — со знанием дела кивнула, закинув волосы за спину. — А какой ты меня видишь?

— В смысле?

— Ну, я как человек или полупрозрачная?

— Как человек. — хмурился рубинчик, косо на меня поглядывая.

Ну вот, всего третий раз, а уже и в этом мире смотрят, как на шизика.

— Ну так что? Выкладывай!

— Я… — рубинчик нахмурился еще больше, словно не решаясь. — хочу отомстить.

Я закусила губу, вспомнив нашу первую встречу.

— Кому и за что? И в каких количествах? — натянув на нос невидимые очки, я взяла в руки невидимые блокнот и ручку, готовясь записывать метания тараканов своего пациента.

— Людям короля, — сквозь зубы ответил рубинчик. — за маму.

Я покивала, делая пометки в блокноте.

— Итак: ты становишься моим таритом, а я помогаю тебе отомстить за маму. Кстати, что с ней произошло?

— На нашу деревню напали, сжигали дома и убивали всех без разбору. — уставился он пустым взглядом в землю, видимо возвратившись в свои жуткие воспоминания. — Выжил только я.

Краткость, сестра таланта. Ну четко, ясно…понятно.

— А почему ты решил, что это люди короля? — отложила я свои психологические атрибуты.

— На них были эмблемы короны. — просто ответил мальчик и перевел взгляд на меня.

— Ну, будем знать куда пинать, но никого не убивать. — строго посмотрела я на рубинчика.

Мальчик не ответил, а я задумалась.

Из всего выходит, что ничего не выходит. Основываться на воспоминания ребенка нецелесообразно, идти на рожон не выгодно. Нужно проверить информацию и обдумать сам план, первым пунктом которого естественно — подрасти. Не мне, рубинчику. Какая мстя в…

— А сколько тебе лет?

— Восемь.

Странно, он выглядит старше. Хотя, зная, что он пережил, ему пришлось повзрослеть.

— А имя?

— Не скажу. — резко надулся мальчик, словно мышь на крупу.

— Как это? — удивилась я этой перемене.

Теперь он больше на ребенка смахивает, хотя есть ощущение, словно взрослый придуривается.

— Ты не помнишь? — осторожно заметила я.

— Мама всегда звала меня Волчонком. В Академии Воинов кличут Ноль-Седьмым. Большего я не могу сказать. — ответил мальчик, возвращая себе прежнюю серьезность.