Волков все же целеустремленный.

– Он вырос отличным парнем, самое главное, - касаюсь я его плеча.

Он резко поднимает свою руку и кладет поверх моей.

– Замерзла.

Констатирует факт и сгребает в ладонь мои пальцы. Разворачивает к себе, берет и за вторую руку. Сжимает обе в своих теплых руках, легонько растирает. Я шумно вдыхаю ртом.

Реакция выдает меня с головой. Невооруженным взглядом видно, насколько мне не все равно на его прикосновения. Но просто не могу по-другому. Так неожиданно, так сильно и одновременно нежно. Даже окружающий мир покачивается перед глазами.

– Никитка… - начинаю хрипло, но мне нужно что-то говорить. Иначе хлопнусь без чувств.
– Никитка сам хочет играть в хоккей. У меня даже в мыслях не было. Я бы скорее отдала его на танцы.

Мы улыбаемся друг другу.

– Но ты не совершила мою ошибку. Ничего не навязываешь ребенку.

Киваю.

– Кроме режима дня, - начинаю со смехом, но продолжаю серьезно, - мне и не до навязываний каких-то было. Грудной малыш и начало бизнеса. Пять лет пролетели незаметно.

Волков внимательно смотрит. Но, к счастью, не заводит речь о выгодной продаже кофейни. Не знаю, почему я так остро хочу, чтобы этот вечер ничем не был испорчен.

Никитка зовет нас посмотреть, как у него получается. Маленький уже висит вниз головой на перекладине. Я ахаю, Петр смеется. Так проходит еще не знаю сколько времени. Пока действительно не становится поздно.

– Поехали домой?..
– говорю мужской части нашей компании.

Киту как обычно есть, что сказать.

– Мам, хочу пить!

Качаю головой.

– Твоя вода закончилась. Ничего, тут недалеко до дома.

Шагаю к машине, Волков притормаживает чего-то. Думает как будто.

– У меня в машине есть сок, - выдает он хрипло, - идем.

Ну просто волшебник.

– Мам, можно мне сок?
– спрашивает сын, когда мы уселись в машину.

Малыш приучен не есть и не пить что-то без разрешения вне дома. Исключение садик, конечно. А вот с посторонними я призываю его быть осторожным.

С посторонними… В груди снова колет.

– Да, конечно. Попей.

Кит получает маленькую коробку с трубочкой. Ух, не знала, что Волков пьет детские соки. Почему-то вызывает улыбку возможный вид брутала с милой упаковкой в руках.

– Он яблочный, нормально?
– косится на меня Петр.

– Да!
– киваю и перестаю глуповато лыбиться.

По дороге мало говорим. Никита выпил сок, отдал пустую упаковку "спонсору" и клюет носом. Я пытаюсь уложить в себе весь ворох сегодняшних мыслей и чувств. Волков не знаю, о чем размышляет.

Но тишина не давит. Убаюкивает даже. Вздрагиваю, когда машина тормозит у нашего подъезда. Оглядываюсь, чтобы ничего не забыть.

– Давай, я выброшу мусор?

Киваю на коробочку из-под сока. Петр завернул ее в салфетку и над дорогой панелью управления авто она смотрится инородным пятном.

– Нет, Кира, - голос мужчины внезапно твердеет, - нет… я сам. Не волнуйся.

В конце он даже выдает вежливую улыбку. Но напряжение проскакивает. Мм… Скорее всего он просто устал от малыша за сегодня. Это нормально.

– Спасибо тебе за всё, - говорю как можно дружелюбнее.

– Это вам спасибо за компанию. Я провожу до квартиры.

Не спорю. У дверей не задерживаю мужчину. Да и малыша действительно пора уложить. Мы прощаемся с долей неловкости и тепла.

Петр

Простой поход на хоккей, обычные ужин и прогулка зарядили как мощная батарейка. Я уже забыл как это, проводить время с ребенком? Или тут все-таки немного другое?

Не знаю, но следующие несколько дней во всем организме ощущается подъем. Физический и моральный. Хотя последний под неким вопросом. в голове вообще застрял один большой вопрос. И от ответа на него будет зависеть многое.

В нужном крыле бело-зеркального здания мне улыбается вежливая юная брюнетка.

– Результат теста придет вам на почту через три дня.

Тяжело сглатываю. Я никогда не претендовал на лавры идеального человека. Но сейчас неправильность ситуации накрывает с головой. В то же время понимаю, это единственно верный для меня выход! Я должен узнать ответ и переварить его наедине с собой. И ответ мне нужен не на словах.

– Спасибо. До связи.

– Всего доброго.

У меня нет повода не доверять Кире. Но у меня также нет поводов доверять кому бы то ни было. Жизнь слишком часто окунала меня в дерьмо, что отразилось на моих принципах. Я никому не верю на слово. Киру это может сильно обидеть.