Ожерелье Пальмеи - мертвые миры, нанизанные на иссохшуюся нитку, которая вот вот порвется. Истории продолжаются, Призрачный замок все еще скользит по кольцу параллельно-пространственного смещения. Еще не все потеряно, но уже многое никогда не вернется...
Дака Кад-Хадаре
Женщина вжалась в пыльную стену и замерла, когда четверо стражей пронеслись мимо нее, хрипло выкрикивая что-то на ненавистном языке пустынных кочевников. Когда они скрылись за углом, несчастная издала дрожащий стон и опустилась на колени. Что-то неуловимое изменилось в окружающем воздухе, из груди беглянки вырвался вздох облегчения. И почти сразу же она содрогнулась, услышав женский голос, привыкший повелевать.
– Никто не сможет сбежать от Жриц Плоти, Марлея.
Диосийская колдунья видела только тень, которую жрица отбрасывала, стоя за углом каменного дома. Она знала, что рядом непременно есть и другие, они обходят ее, берут в кольцо. Они знают, как ловить магов. Марлея Альма не могла заставить себя ещё раз исчезнуть, ее стопы пылали, из лопнувших волдырей сочилась сукровица, ногти больших пальцев посинели. Но возвращаться в Яму Преступивших ей хотелось ещё меньше. Женщина оглянулась в поисках выхода из западни, расставленной жрицами. Если прямо сейчас вскочить и броситься в узкий проход между домами, она может успеть скрыться. Но ее ступни, они слишком сильно истерзаны адским жаром дерзкой кустарной магии! Альма не сможет бежать на таких ногах.
Колдунья в ужасе поднесла руки ко рту. Ее снова отправят туда, в это ужасное место! Только теперь ей не удастся повторить этот фокус. Жрицы Плоти никогда не ошибаются дважды. Тень на земле шевельнулась.
– Мы позволим тебе жить, Марлея, если ты сдашься добровольно.
Альма стиснула зубы и поднялась, но в тот миг, когда женщина решилась кинуться в проход между пыльными серо-желтыми стенами, оттуда вышла ещё одна тень. Она была похожа на провал в ткани мира, ни один блик не отражался от черной фигуры. Качнув бедрами, тень посмотрела на Альму, хищно улыбнулась, показав острые жемчужные клыки, и промурлыкала:
– Я бы отдала обе ноги за свободу, воровка. Что тут выбирать?
Марлея оглянулась – жрица за углом ждала ответа.
– Кто ты?
– Уходи. Сейчас они забудут про тебя, ведьма.
Беглая заключённая Ямы Преступивших, Марлея Альма Кадьюраль, член круга Диосии и бывший посол Морантаны в Физеме, брошенная своим орденом в интересах государства, подняла к белому, выжженному палящим солнцем небу залитое слезами боли лицо, страшно закричала, сжав маленькие изящные ладони в кулаки, и исчезла. Черная тень проводила кошачьими глазами едва заметную цепочку следов босых ног, отпечатавшихся в пыли, усмехнулась и пошла вперёд. Из-за стены снова раздался властный голос жрицы Плоти:
– Тебе не убежать, Альма! Мы везде…
Колдунья, которая уже успела пройти незамеченной мимо двух других охотниц, оглянулась через плечо, когда услышала вопль, полный ужаса. До нее донесся шепот женщин, закутанных в серые сари:
– Дака Кад-Хадаре! Помоги нам Ханас!
Взметнулись, словно крылья, серые рукава, на миг обнажая белые холеные руки в роскошных браслетах. Как хлопья пепла на ветру, жрицы Плоти разлетелись в стороны, исчезнув в узких проходах меж домов Физемы. А за ними со смехом, от которого стыла кровь в жилах, скользнула черная тень Проклятия куртов.
***
"Двадцать пять сотен закрывающих камней установлено в стенах города тысячи башен. Таков закон Куртана: правитель, который вознамерится строить новый квартал вечного города Физемы, должен прежде всего возвести башню – Сатахру и поместить в кладку ее стен две дюжины жёлтых камней из каменоломен Чизурии. Каждый дом, имеющий углы, выходящие на перекрёстки, должен в своем основании иметь закрывающие камни, по одному на такой угол. В каждый колодец и фонтан надлежит замуровать один жёлтый камень размером не менее кулака взрослого мужчины".
Гектор Хронвек оторвался от книги.
– Не пойму, зачем совать закрывающие камни в колодцы?
Наставник, который, по своему обыкновению, что-то записывал в большую тетрадь, хмурясь и высунув от усердия язык, недовольно поднял голову.
– Вот раньше вообще запрещалось разговаривать в Башне Знаний. Что ты спросил, я не расслышал?
Хранитель повторил:
– Жёлтые камни в колодцах Физемы. Зачем курты их туда прячут? Кому придет в голову выходить из Плана Пути в колодце? Допустим, я попал в него, но что потом? Ледяная вода и смерть. Не понимаю.
Стурастан кивнул, высоко задрав подбородок:
– Ещё бы. Дочитай раздел, а потом доставай меня дурацкими вопросами.
И он вернулся к своему занятию. Гектор снова уставился в книгу.
Зунтр желтел за стенами замка, навевая тоску, но его обитателей не смущала мрачная пустыня. В цитадели кипела жизнь – Хранитель учился, Стура ворчал на ученика и своих отпрысков, старшие из которых уже присоединялись к Хранителю во время практик. Близнецы Руадора и Катрулан готовились к Посвящению и, хотя Гектор разными путями пытался выяснить, в чем оно заключается, никто из семейства наставников Призрачного замка не обмолвился ни одним словом о том, что предстояло старшим детям Стурастана. Инспектор Бремер проводил время в долгих беседах с Черной Пантерой, вор из Морантаны редко выходил из своих покоев, оставаясь наедине с Миленой. Авель пустил в свою жизнь женщину, что казалось ему настоящим безумием. Вел он себя странно – было похоже, что Беззвучный пытается удержать на голове хрустальную вазу, которая в любой момент может свалиться на пол и рассыпаться миллионами сверкающих осколков. Обитатели замка его не трогали, терпеливо ожидая, когда бедняга свыкнется с новым для него чувством.