– Прости меня мам, за вечер на прошлой неделе. Я опять вспылил. Ну – насчет Эми и ее бесконечных кредитов.
Мама Крейга вздохнула.
–Ты все-таки невозможный! Сначала вывалить на человека весь мешок мыслей о нем. И убить его этим мешком. А затем извиняться…Но, сын… мы-то все знаем, что ты был прав. Просто не всегда людям нужна откровенность. Чаще им нужно сострадание.
Крейг снова поджал губы и автоматом отметил в отражении стекла, как они сделались тонкими. Вопрос всей его жизни так и не был решен. Быть с людьми сострадательным или безжалостным?
– Мам…я говорил тебе, что то твое кремовое платье… ты была в нем как Бриджит Бардо?
– Оу? Правда?
– Да…Я водил взглядом по твоему ажурному поясу и не мог остановиться. Мне казался он гоночной трассой, по которой кружу на своем красном Феррари. И готов был гонять по ней бесконечно. По самой безопасной трассе на свете…
