— Сегодня у нас среда. А по средам я не подаю, — послышался издевательский голос. — Не имею привычки!

— Кхе! Кхе! Простите! — прокашлялся голос. — Просто я ждала этого дня двадцать лет! Уважаемый жених! Подайте руку вашей невесте!

Передо мной развернулась холодная зеленая о мертвая рука. А совсем рядом послышался смешок.

— Я подал руку, — произнес жених, глядя куда-то наверх. — Как говорят некроманты: «Не протягивай руки, а то протянут ноги!».

Я смотрела на руку с отвращением! Не то, чтобы я была против черной магии. Может однажды, когда моей грудью можно будет убивать тараканов, я ею даже воспользуюсь!

— Ммм, — ответила я, понимая, что нельзя падать в грязь лицом. — Я смотрю, тут все ногти изгрызенные? Видимо, у кого-то дурная привычка грызть ногти.

— И что? — фыркнул жених, рассматривая дохлую конечность.

— Да все хочу спросить, вкусно было? — ядовито поинтересовалась я, мило улыбаясь. И тут же добавила. — О, нет! Не надо мне рассказывать!

— Я очень избирателен в еде, — парировали мне, скользя холодной конечностью по моему плечу.

— Вы такой замечательный, — кротко ответила я. — Вам готовить не надо! Не маленький! Ногти погрызешь!

— … обнимите покрепче вашу невесту! — послышался все тот же голос, с которым я мечтала поквитаться при первой же возможности.

Я почувствовала, как мне на талию легла дохлая рука. Откуда-то заиграла очень торжественная музыка. Алый язык ковровой дорожки лизнул наши ноги, приглашая нас к алтарю.

Поведя плечами, я медленно двинулась к раскрытой книге. По моей спине скользила чужая рука.

— Прекратите раздевать меня взглядом! — прошипела я, прижав руки к груди. — Это — неприлично!

— Я не раздеваю вас взглядом, — заметил чернокнижник, смерив меня взглядом с ног до головы. — Я наоборот одеваю вас взглядом. Все мужчины мечтают увидеть женщину без одежды, а я мечтаю увидеть вас в одежде! Хотя бы раз!

— Неужели? — удивилась я, опуская глаза на дохлую руку. — А как ваша бывшая на смотрит на то, что вы решили жениться?

— Как-как! Сквозь пальцы, — послышался гадкий смешок, а меня нежно погладили чужой рукой. — О, я прямо вижу, как в первую брачную ночь надеваю на вас белье, потом платье, потом мантию, потом шубу и шапку… О, как меня заводит эта мысль!

— На кладбище она вас заводит, — вежливо ответила я, уже устав «счастливо» улыбаться.

— Вы осторожней с розовыми соплями, — подмигнули мне явно издевательски. — Понимаю, что я прекрасен. Но давай-ка не при людях, дорогая!

Я сплюнула маску, которая становилась розовой, если ее передержать.

— Дорогой жених! Дорогой Эльсфер! Согласны ли вы взять в жены прекрасную, очаровательную Матильду? — послышался вопрос.

— Конечно, — громко произнес жених, искоса глядя на меня.

— Клянетесь ли вы любить ее, пока смерть не разлучит вас? — продолжал голос, заставляя меня скрипеть зубами.

— Конечно, — так же громко произнес жених. И тут же тихо добавил. — Час после свадьбы я как-то переживу!

— А вы, очаровательная Матильда! Согласны ли взять в мужья Эльсифера? — продолжал голос.

— Ну, разумеется! — громко ответила я, поглядывая на довольных магов.

— Клянетесь ли вы любить ее, пока смерть не разлучит вас? — снова спросил противный голос.

— Я только об этом и мечтаю! — наигранно восторженно произнесла я. Чтобы все слышали.

Так, как только все это заканчивается и гости разбредаются, сразу заклинание огня, а потом… Потом разберемся! Сразу ставить щит!

— И куда же вы все время смотрите? — шепотом поинтересовался жених, пытаясь отследить мой упрямый взгляд.

— Я запоминаю, как правильно пишется ваше имя, чтобы выбить его на надгробии, — едва слышно ответила я. — Я уже придумала эпитафию! Погиб, запутавшись в собственных штанах, когда убегал от толпы любвеобильных гоблинов, искренне считающих, что венерические заболевания лечатся исключительно тем же путем, каким передаются! Вас устроит, или что-то нужно подправить? Возможно, стоит указать, что гоблины — самцы? Вы так не считаете?

Эльсифер. Что-то знакомое. Но вот не могу вспомнить! Погодите-ка! А это не тот хомяк, которого…

Я посмотрела на него с прищуром. А потом подозрительно склонила голову, вспоминая мальчика из детства.

Все сходится! Это он! Ученик Цирцеи! Этой чернокнижницы!

Интересно, а он меня узнал?

О, нет! Это еще хуже, чем я могла себе представить!

Мне хотелось крикнуть, чтобы сорвать обряд. Но, поймав взгляды маститых чародеев, мой крик застрял в горле. «Листики шуршат, одинокая луна сияет!», — напомнила я себе, делая глубокий вдох.