– Это очень странное совпадение, – объявила Ева, забирая у Матвея фотографию и всматриваясь в черты изображенных на ней мужчин.

– Герман, смотри на третьего мужчину на этом фото, он же точная копия того, с которым я встречалась в Люксембургском саду, – объявила Ева, позабыв от шока демонстрировать свое безразличие к нему.

– Да, очень похож, но время снимка – семьдесят пятый год, может, это его сын?

– Нет, племянник, и это он передал мне то самое кольцо для Тарэка, – поднимая глаза на Германа, произнесла Ева, отчего Герман изрядно покраснел.

– Так, стоп, какое еще кольцо для Тарэка? – вмешался Матвей.

– Это было новое задание от Гериона, мне в Париже передали кольцо.

– Давайте еще разберем все факты: мой дед, дед Володи и некий человек из Парижа были друзьями или коллегами, и у них были некие предметы, которые почему-то ищет Тарэк. Кольцо и наши каретные часы, а может, что-то еще, и это что-то, скорее всего, дома у Володи. Осталось только понять, зачем Гериону эти вещи?

Ева была так возбуждена, озадачена и шокирована открывшимися подробностями, что тут же готова была бросить все силы на разгадку этой тайны.

– А куда ты дела кольцо? – поинтересовался Матвей.

– К сожалению, я его сегодня отдала Тарэку.

– Жаль.

– Мне бы в любом случае пришлось бы его отдать, я же не могла себе присвоить чужое кольцо.

– Как же нам во всем разобраться? – потирая голову, спросил Матюша.

– Я думаю, стоит дождаться общего собрания Гериона. Может, там нам удастся все выяснить.

– Только я прошу вас, будьте осторожны, а может, лучше вообще в это не лезть, – предостерег их Герман.

– Нет, мы не можем отступить, это же касается семей наших друзей, – возразила воинственно настроенная Ева. – Но от тебя, Герман, никто и не ждет помощи, ты уже проявил себя, – намекая на историю на двойном свидании, высказалась Ева, – а сейчас мне пора домой.

– Я тебя отвезу, – в один голос выпалили парни и засмеялись.

– Я поеду с Матюшей, – выбрала Ева, убив этими словами Германа наповал.

Молодые люди вышли втроем в просторную гостиную, кучно по-мещански заставленную добротной мебелью, и направились к выходу, но их по пути перехватила Екатерина Ивановна в домашнем шелковом костюме и, хватая сына за руку, нервно выпалила:

– А куда это ты собрался? Сейчас привезут мебель, мне понадобится твоя помощь!

– Ма, я быстро.

– Нет, хочешь оставить меня одну с мужланами грузчиками, – не унималась, краснея от негодования, Екатерина Ивановна.

Герман в этот момент просиял и, хлопая Матвея по плечу, радостно проговорил:

– Матюш, нехорошо расстраивать маму, а о Еве я позабочусь.

Ехали молча, Герман, привыкший на каждом светофоре брать Еву за руку, несколько раз делал такую попытку, но она сидела, скрестив руки на груди, и рассматривала в окно опускающийся на город вечер. Девушка, конечно, понимала, что гораздо больше виновата перед Германом, чем он перед ней, но все же ждала, что он будет просить прощения. Спустя время она обратила на Германа удивленный взгляд и, недоумевая, спросила:

– А куда мы едем, мы повернули не в ту сторону?

– Ох, Ева, – протяжно начал объяснять юноша, – моя мама редко занималась моим воспитанием, но две вещи она мне внушила четко: не есть с ножа и никогда не выяснять отношения за рулем, вот я и решил отвезти тебя в одно прекрасное место.

– Я не хочу.

– Ева, уверяю, тебе понравится.

– Я не хочу выяснять отношения.

– Хорошо, никаких выяснений, просто поговорим.

Как только Герман помог ей выйти из машины, то не удержался и прижал к себе.

– Пойдем, пока я не передумала, – высвобождаясь из его объятий, холодно произнесла Ева и направилась вдоль роскошной ограды Летнего сада ко входу, понимая, куда намерен повести ее Герман. Она подумала о странном совпадении: утром Алекс ее пригласил в корпус Бенуа, принадлежащий Русскому музею, а вечером Герман привез ее в Летний сад, тоже принадлежащий Русскому музею. Хоть эти два молодых человека были очень разными, но, видимо, что-то всё-таки было у них общее – они точно знали, чем ее можно порадовать. Вот о чем размышляла Ева, любуясь чугунной решёткой ограды в классическом стиле.

Герман немного отстал, с кем-то разговаривая по телефону, а потом, очень довольный, присоединился к подруге, которая уже начала свое движение по главной аллее самого романтичного сада Петербурга. Только Ева подошла к первому фонтану, носившему название «Царицын», разглядывая его основание в виде черных и белых квадратных мраморных плит, расположенных в шахматном порядке, как вдруг к ней приблизился незнакомый парень и, протянув пышный розовый пион, произнес:

– Это для вас, – не успела Ева опомниться, как этот незнакомец затерялся в людской толпе.