Ева шла на встречу с Тарэком, перебирая в голове внезапно открывшиеся факты, которые казались ей все подозрительнее. Во-первых, ей хотелось как можно скорее избавиться от кольца, полученного в Париже, и было не понятно, зачем оно понадобилось Тарэку и почему его так таинственно нужно было передавать. Во-вторых, ее мучил вопрос, откуда Тарэк узнал о семейной реликвии Матвея и что он собирается с ней делать, если Алекс все-таки выполнит свое задание? Ну и, конечно, самый главный вопрос, который не давал покоя не только Еве, но и Алексу, – кто на самом деле возглавляет Герион?

– Алло, Матюш, мне срочно нужно с тобой встретиться, – громко проговорила Ева, пытаясь перекричать звуки большого потока автомобилей, едущих по Московскому проспекту.

– Ева, это лучшее, что можно было услышать, отвечая на твой звонок, – произнес Матвей, и по его голосу было понятно, что он приятно удивлен. – Но я не могу сейчас приехать, жду доставку мебели для гостевой спальни, дома больше никого нет. А ты сейчас где?

– Я вышла из универа, мы с Тарэком озвучивали фильм к собранию.

– Это же недалеко от моего дома. Может, зайдешь в гости? Я буду очень рад.

Ева быстро поднималась по ступенькам просторной парадной сталинского дома. Она держала в руках изысканную коробочку с пирожными макарони, поправляя на ходу распушившиеся на ветру волосы. Впереди неспешно шла тучная женщина в синем плаще и в белом крошечном берете, тяжело дыша, и когда девушка поравнялась с ней, то обнаружилось, что это Екатерина Ивановна, мать Матвея. Обе они были изрядно удивлены такой неожиданной встрече.

– Здравствуйте, а я вот к вам, Матвей пригласил на чай, – приветливо улыбаясь, произнесла Ева, а сама подумала, что гораздо лучше было бы, если бы Екатерина Ивановна пришла домой позже.

– Здравствуй, Ева, давно тебя не видела. Или ты специально забегаешь к нам, когда меня нет дома? – улыбаясь ответила женщина, переводя дух, и Ева в язвительных нотках ее голоса уловила еле заметный двусмысленный намек.

Девушке сразу захотелось оправдаться, но потом она подумала, что ей нет дела, какие мысли блуждают в голове этой заносчивой дамы, и, слегка понизив голос, спросила:

– Екатерина Ивановна, у моего дяди ощенилась собака, золотистый ретривер, мне очень хочется одного из щенков подарить Матвею, думала, это могло бы порадовать его после смерти Захара, только вот хотела прежде посоветоваться с вами, потому что понимаю: собака в доме – это как новый член семьи.

Дама замерла, она стояла с раскрасневшимся лицом, выпучив глаза на Еву, и буря эмоций нахлынула на нее с такой силой, что, казалось, еще немного, и с ней случится удар. С момента гибели их лабрадора прошло чуть больше полугода, но боль утраты еще жила в ее исстрадавшемся от череды потерь сердце. Екатерина Ивановна отвернулась и молча продолжила свой путь, но, пройдя несколько ступенек, все же решила ответить. Она, медленно переставляя ноги, тихо бросила через плечо:

– Ужасная идея, мы не станем больше к кому-то привязываться, чтобы потом опять потерять.

Пожалуй, если бы Ева говорила с кем-то другим, то непременно сказала бы что-то вроде того, что если постоянно бояться потерь и страданий, то не узнаешь радости, но, зная историю этой женщины, которая потеряла сына, Ева решила, что не ей учить Екатерину Ивановну. Да и, может, в чем-то дама была права, привязаться к кому-то, пустить его в свое сердце – значит навсегда обречь себя на страх этого кого-то потерять.

Не успела Екатерина Ивановна вставить ключ в замочную скважину, как входная дверь распахнулась, и на пороге появился Матвей с сияющим от удовольствия лицом. Он не знал, кому первому помочь снять верхнюю одежду, поэтому стушевался, на что Екатерина Ивановна недовольно фыркнула и, сбрасывая на ходу туфли, прямо в плаще проследовала в свою комнату. Матвей, увидев грустное от разговора с его матерью лицо Евы, приобнял ее своими мощными руками и, слегка наклонившись к ней, с участием прошептал:

– Евочка, что случилось? На тебе просто лица нет.

Девушка вдруг ощутила тепло и заботу, которая исходила от этого некрасивого, но очень доброго парня. Они часто делились друг с другом своими проблемами, а та страшная ночь, когда Матвей рассказал ей, что виновен в смерти своего брата, соединила их, казалось, нерушимыми узами. Ева совсем забыла о причине своего визита, ей почему-то захотелось пожаловаться Матвею и рассказать, что поссорилась с Германом и теперь не знает, как это исправить, и еще Екатерина Ивановна отклонила предложение, которое она так долго вынашивала, хотела порадовать их семью. Ева внезапно уткнулась в грудь юноши и всхлипнула.