Как не скучала Лиля по дому, как не мечтала вернуться, жизнь в замке шла своим чередом. Графиня, довольная усердием и скромностью девушки, разрешила допустить ее в господские покои.

На следующий день утром, после завтрака прислуги, она должна была самостоятельно прибраться в гостиной. Эта комната считалась очень ответственной, так как Мортимеры любили проводить в ней вечера. Бывало, что и днем, особенно в скверную погоду, сэр Джордж приказывал растопить камин и устраивался у огня с газетой.

Лиле трепет прислуги был непонятен, но комната показалась интересной. Квадратный ковер закрывал весь пол обширной, но уютной гостиной. В центре потолка висела тяжелая бронзовая люстра, в которую в торжественных случаях вставлялось до сотни свечей. В обычные дни для освещения использовали канделябры на пять свечей, которые удобно было поставить в нужном хозяевам месте.

Накануне вечером граф задремал в кресле и переместился в спальню только после того, как леди Эстер послала за ним Эмму. Кресла хозяев казались Лиле самыми удивительными предметами в комнате. Ни столик, инкрустированный перламутром, ни огромный шкаф с резными фигурками на дверцах не вызывали у нее такого интереса.

Кресла явно составляли гарнитур, их покрывала одинаковая блестящая ткань с пышными, как у пальмы листьями. Но то, что предназначалось для сэра Джорджа, было выше и уже. Эмма объяснила девушке, что кресло хозяина подчеркивает его положение главы семьи. Кресло леди Эстер, всего лишь жены графа, сделали пониже. Зато оно казалось очень широким, ведь дама могла сесть в него в кринолине. Обширные юбки на каркасе не позволили бы воспользоваться креслом, предназначенным для мужчины.

Лиля прошлась щеткой по сиденьям и спинкам, вытерла мягкой тканью пыль со шкафа и столика и тут увидела на полу газету. Отправляясь вчера спать, граф просто бросил ее и ушел. Девушка схватила газету, как спасательный круг. Уже давно поняв, что она перенеслась в прошлое, Лиля так и не смогла узнать, какой на дворе год. Спрашивать об этом она не решалась, чтобы ее не сочли сумасшедшей, а больше выяснить это было негде. А тут газета! В них всегда на первом листе есть дата.

Девушка развернула желтоватый лист и обнаружила, что на нем проставлено двадцать восьмое сентября тысяча семьсот пятьдесят третьего года. На мгновение у нее закружилась голова. Пытаясь взять себя в руки, Лиля начала читать статью о выступлении в парламенте премьер-министра и так увлеклась этим занятием, что даже не заметила леди Мортимер, заглянувшую в гостиную в поисках мужа.

Леди Эстер оторопела, но одергивать служанку не стала. Видимо, ее догадка, что девушка не из простой семьи, оказалась правильной. Пожалуй, для них с Джорджем это даже хорошо. С этими мыслями графиня удалилась.

Лиля опомнилась и сложила газету. Следовало еще протереть каминную полку и расставить по высоте винные кубки, украшавшие камин. За этим занятием ее застал сэр Джордж, решивший отдохнуть до обеда у огня. Он уже собрался позвонить, чтобы потребовать себе вина, но тут увидел молоденькую горничную, протеже супруги.

Милая девчушка казалась очень аппетитной. Конечно, ничего серьезного в замке, на глазах у Эстер, быть не может, но потрепать малышку по щечке он, как хозяин, имеет право.

Правда, ограничиваться щечкой он не стал. Девушка стояла на цыпочках, с трудом доставая до коллекции кубков. Граф подошел сзади, обхватил малышку за талию и крепко прижал к себе.

— Как ты стараешься, моя умница! — умильным голосом произнес он. — Такое усердие достойно награды.

Сэр Джордж повернул девушку лицом к себе и уже приготовился запечатлеть у нее на губах поцелуй, как вдруг сильный удар в челюсть заставил его разжать руки. Испуганная служанка смотрела на него круглыми глазами, сжимая в руках тряпку. Граф был уверен, что полученный им удар нанесла не она. Но кто?! В комнате никого больше не было.

Оставив в покое девушку, он выскочил из комнаты. Ужасная мысль не давала ему покоя. Вдруг свидетельницей его маленькой шалости стала жена и именно она нанесла ему удар, а потом скрылась?

Выйдя в коридор, Мортимер налетел на чинно поднимавшегося по лестнице человека. Остановившись и извинившись, он узнал в нем Гутса, соседа, купившего у них с Эстер старый дом у дороги. Ходили слухи, что он так отремонтировал и надстроил дом, что тот стал богаче и красивее Олдоакса. Но в гости сосед не звал, предпочитал сам наведываться к новым знакомым. Вежливый Гутс обвинил в столкновении себя.

— Простите, дорогой граф, лишь моя невнимательность виновата в этой маленькой неприятности. Я с таким нетерпением ожидаю встречи с леди Эстер, что позволил себе несколько задуматься. Графиня обещала оказать мне содействие. Я собираюсь разбить возле дома сад, и ее опыт был бы неоценим.

— Так вы к Эстер? — с облегчением воскликнул сэр Джордж. — Она рада будет вам помочь, Эстер обожает давать советы.

Значит, это не жена помешала его невинной забаве. Тогда кто? Мортимер уже почти убедил себя, что просто ударился о дверцу шкафа, но в глубине души был уверен, что полученную оплеуху нанесла мужская рука.

Растерянная Лиля стояла у камина и не знала, что теперь делать. Можно ли посоветоваться с Эммой или это опасно? В задумчивости она сунула тряпку в карман фартука и обнаружила, что там лежит какая-то бумажка. Достав ее и развернув, Лиля поняла, что это записка. Записка была адресована ей и написана Генкиной рукой. Там было написано: «Держись. Мы постараемся тебе помочь».