Kрёстные видели, как содрогалось тело девушки, принимающее силу, видели, как сплетаются в жгуты потоки магии, оплетая Есмиг и знали, что теперь Орук ее не отпустит. И не толькo потому, что орчанка стала сильнейшей ведьмой средь орков, а потому, что руктаран любил ее, хоть и по-своему. Когда затуманенным взором девушка посмотрела на мужчину, Орук спросил:

– Ты станешь моей женой, единственной любимой?

– Да, стану, - кивнула Есмиг. – При условии, что ты пройдешь обряд разделения жизни.

– Я сам хотел тебя об этом попросить! – усмехнулся мужчина, прижимая девушку к себе.

– Ну, я так понимаю, - начала Лёлька, привлекая внимание орков, - что к МБ у вас претензий больше нет?

– Нет, спасибо вам, – кивнула Есмиг, прикрывая ладошкой губы Орука, который явно желал уточнить о чем речь.

– дядя?
– на всякий случай поинтересовалась ведьма, не желающая больше возвращаться в этот мир.

– Мертв! – выплюнул Орук.
– А его человеческого прихвостня убили маги.

– Ну и славненько, - хлопнула в ладоши лька. – Совет вам да любовь. Тьфу, как это приторно,творить добро…

– Ничего, привыкнешь, – произнесла фея.

Обе крёстные синхронно укололи пальцы о скрытые в одежде булавки и, смазав браслеты кровью, растворились в пространстве. Однако орки не обратили на это внимание,так как были полностью поглощены друг другом.

***

– Кристи! – прокричала ведьма, падая в кресло.

Ведьма обвела пустое помещение насупленным взором, отмечая опущенные на окно жалюзи, девственнo чистый стол и плотно прикрытую дверь. Лишь на дальнем кресле висела одежда, в которой обе девушки утром вошли в это здание.

– Чё орем?!

Над столом завис терровизор, в котором отображалась настороженная мордашка полукрови. Рыжая нервно заправила за ухо прядь волос, исподлобья смотря на экран.

– ще раз нас запихнешь с такой фиговой проверкой, пойдешь вместе с нами!
– процедила сквозь стиснутые зубы тёмная.

Алина встала и походкой от бедра направилась к креслу с одеждой, на ходу расплетая волосы.

– Но ведь всё обошлось! – подмигнув настороженно смотрящей светлой, парировала полукровка.
– Заказ выполнен, претензия снята. Всё прекрасно…

– Kристи, - выдохнула фея, постукивая пальчиками по столешнице, - давай с хартом поосторожнее,иначе это задание будет последнем, - продолжила Лилиана, устало опускаясь в кресло.

– Я поняла, – насупилась рыжая.
– Ладно, вы - отдыхать, я – работать. Жду утром, будут вам развернутые данные.

Образ Kристины пропал. Терровизор занял свое место в узком отсеке посередине стола. Уставшие крёстные поспешили переодеться и покинуть здание МБА. Да, задание было выполнено, но обе кузины аходились в глубокой задумчивости, избегая даже общения друг с другом.

Спустя полтора часа обе девушки сидели в Юлькиной квартире. Пока фея заваривала травяной чай, тёмная, положив подбородок на согнутые в коленях ноги, что водрузила на диван, пронзительным взором смотрела в даль, что отражалась за стеклом. Kак только Лилиана вошла в гостиную, ведьма озвучила один из мучавших ее вопросов:

– Ты думаешь, чтo свобода не нужна?

– В чем-то Есмиг была права, - спустя минуту, произнесла фея.
– Свобода и одиночество слишком похожи. Надо понимать, чего именно ты хочешь.

– Но ведь я не одна, ведь ты со мной!
– парировала Алина.

– Но ведь это не навсегда…

Светлая поднялась и направилась в спальню, перед глазами девушки стоял взор мужчины, который шептал, что готов ждать её вечность, ведь с появлением феи в его жизни одиночество закончилось. Вот только хотела ли этого сама Лёлька?..

Бдыж! Светлая подскочила на кровати и заспанным взором обвела комнату. За окном медленно поднималось светило, неоднозначно намекая о начале нового дня.

Бдыж!

– ль,ты что там, посуду бьешь?! – прокричала фея, опуская ноги на холодный пол.

– Нет! – рявкнула в ответ тёмная. – Завтрак готовлю!

– А может не стоит?! – робко прокричала Лёлька, нащупав халат, который вчера бросила на пол.

– Выбирай: или завтрак,или буду бить посуду! – раздался в ответ рычащий голос сестренки.

С минуту поразмыслив, фея не нашла достойного выхода из мало привлекательного выбора, а потому, резко поднявшись, качнулась, но всё-таки побрела в ванную комнату, где без магии приступила к приведению себя, любимой, в благообразный светлый образ.