…Рыжая бестия возмущалась, уперев руки в боки. Надо же — девица с заправки и в сновидения к нему пожаловала. И тут, кстати, чем-то недовольна. Какая она все-таки возбуждающая! Ну, зачем ругаться даже во сне, если его можно сделать вполне себе эротическим?

Сергей потянулся вперед, поймал рыжую незнакомку и уронил на себя. Она ойкнула. А он стянул резинку с ее волос, пропустил пушистый огонь между пальцами. И сделал то, что очень хотелось сделать еще на заправке: легко обвел нижнюю ее губу, погладил большими пальцами шелк щеки. И нежно — он сам чуть не сошел с ума, насколько нежно — прижался к ее губам. Пламя просто взвилось в нем. Но чем больше оно рычало внутри, тем сильнее отчего-то хотелось замедлить темп до жаркого, вынимающего всю душу своей неторопливостью dolce cantabile.

Она затрепетала, обняла, погладила плечи. И… ответила на поцелуй. Он осторожно приоткрыл глаза — хотелось не только чувствовать ее, но и видеть близко-близко, а еще было страшно интересно, какого цвета у нее ресницы.

Рыжие. Темно-темно рыжие и золотистыми кончиками. И глаза закрыты. Словно она вся в этом поцелуе, вся в его руках — трепещет, льнет, светится от удовольствия…

Да. Она — совершенство! Потом, когда проснется, он ее найдет. А пока Сергей скользнул ладонями под ее футболку, ощутил под пальцами атласную спину, вдохнул терпкий запах разгоряченной женщины.

Она всхлипнула ему прямо в губы. Так и не открыв глаз. И этому нежному, откровенному звуку что-то откликнулось в нем. Яркое и жаркое, первобытное, хищное. Он прижал ее к себе, вклиниваясь коленом между ее ног, углубил поцелуй…

И чуть не подпрыгнул от боли в нижней губе.

Она его укусила! Пребольно!

От неожиданности он ослабил объятия и тронул губу языком. Мокро и солоно. До крови укусила. Вот же… рыжая!

А искать ее не придется, потому что никакой это не сон. Во сне не бывает так больно.

Рыжая вывернулась из его рук, запуталась в ногах, потому как прыгать из положения лежа на мужчине, который сам лежит на качели — вообще не вариант. Сергей успел подхватить ее до того, как девица грохнулась, и сам же ударился головой о стойку качели.

— Черт! Ну ты!.. — прорычал он, пытаясь одновременно поставить ее на ноги и не свалиться самому, что из крайне неудобной и идиотской позиции «две каракатицы запутались друг в друге» было чертовски неудобно.

Но он справился. Поставил ее и встал сам, мысленно поблагодарив задолбавшего всех своей хореографией Бонни Джеральда. Но вместо благодарности получил яростный зеленый взгляд и шипение:

— Ты совсем спятил? Ты кто такой? Ты вообще…

Она задохнулась от собственной злости.

А Сергей понял вдруг две вещи. Первая: ему повезло, как… да слов таких нет, чтобы описать его везение! Эта рыжая, которая обалденно целуется и совершенно невероятно стонет от страсти — взяла и приперлась с той заправки прямиком в его новый дом. В смысле, арендованный. И вторая: он ужасно этому рад. Настолько, что… угу, стоять неудобно, джинсы давят на самое нежное. И не поправишь. Неприлично как-то при даме.

А дама, она же рыжая бестия, чуть отдышавшись и сощурив кошачьи глаза, ткнула в него пальцем:

— Убирайся отсюда!

От такой несправедливости Сергей окончательно выпал из прекрасной полуденной грезы. О, этот звон разбитой мечты! Вот почему в реальности женщинам всегда надо все испортить?!

— Вы что — меня преследуете? — не остался он в долгу, мгновенно переключаясь в привычно-ненавистную роль «сукина сына, у которого лучшие адвокаты».

— Да как вы… — выдохнула бестия, пронзая его убийственным взглядом.

Лев бы с ума сошел от зависти. Здесь бы ее и закопал, чтоб неповадно было конкуренцию составлять. А вообще очень удачно, что у нее нет ружья, как у Томбасова. Или чайной ложечки, как у Олеси. А то бы закапывать пришлось его. Труп, в смысле.

Но никакие убийственные взгляды не смогли бы остановить его разбушевавшуюся от полуденного солнца (и обжигающего огня чьих-то всклокоченных волос) фантазию.

— Может быть вы террористка? Или фанатка-террористка?! — грозно рыкнул Сергей. Не то что веря сам себе, хотя…

М-м-м… А под майкой у нее полный третий размер в тротиловом эквиваленте. Черт. Да она чертовски опасна. Этак она в самом деле захватит его территорию. Не то чтобы он был так уж против…

— Я? — взвилась рыжая. — Я — фанатка?! Что вы вообще делаете в моем доме?

О. Когда она вот так сверкает глазищами — это вообще… ага. Вообще.

— Простите. Но это мой дом, — заявил Сергей, подбираясь к дикой бестии ближе на полшага.

— Как это ваш? — Она даже тон сбавила от удивления.