– Понимаю.

– Это может отражайтся на психический здоровье. И я нихт имейт понятий как именно.

– Я считаю, что надо рискнуть. Представьте себя на её месте. Вы бы хотели, что бы вам вернули ясность ума несмотря на то, что вам придется пережить неприятные воспоминания?

– Я есть иной случай. Ясность ума для меня есть всё.

– Для неё тоже. Сейчас она просто кукла без собственной воли и мнения. Игрушка. Те воспоминания... Она справится. В крайнем случае - мы поможем. Но попробовать в любом случае стоит.

– Гут… Я думайт, что вы в какой-то мера правы. Приглашайт — начнем.

Старпом вернулся в лазарет и пригласил Лейлу.

– Госпожа… Вас кое-кто ждет. Пойдемте я провожу — мне по пути.

…

Чума в город идти не хотела, но её заверили, что на бой делегация выдвигается более чем внушительная, поэтому бояться нечего. Несмотря на то, что она прожила в Аргесаеванне почти всю жизнь, в порту ей все было в диковинку, ибо местная банда чужих не жаловала и карала жестоко. Долго не погуляешь. Особенно с присушим ей особым везением натыкаться на тех, кого не стоит встречать.

Например, на Латифа с компанией, в который был и пострадавший от Ура Зуб. Но, к её огромному удивлению и радости, те быстро скрылись в каких-то переулках, только заметив делегацию с «Интернационала» на горизонте. Капитан, Марио и Доктор вообще не обратили на тех внимания. Старпом заметил это движение и покосившись на Чуму одними глазами задал вопрос: «Твои знакомые?», Чума в ответ так же молча кивнула. Усмехнувшись, Старпом показал следующему за ними по крышам Уру, чтобы тот присмотрел за тылами, а Чуме — сигнализировать, если еще кто знакомый объявится.

На "Площади Поединков" было полно народу. Местные воспринимали это как занятное зрелище, а у знати даже имелись собственные ложи, чтобы наблюдать за боями. Насколько все поняли, суд поединком был способом решения дел об оскорблении чести. Понаблюдав за происходящим, Капитан заключил, что здравое зерно в этом есть. Большинство спорщиков, оказавшись лицом к лицу с оружием в руках, предпочитали примирится и не рисковать жизнью по пустячному, в целом, поводу. Те же, кто бились, поводы имели серьезные и приговором простого суда жажду возмездия было бы не унять. Чума, как могла, объясняла, что тут творится.

– Вабще можна па разнаму дратся. В аснавном проста все баятся паэтому нимного памашут и расбегутся. Те двое каторый сейчас прям бились — эта наемныи байцы. Специальна штобы зрители ни скучали.

– То есть шоу устраивают, дабы интерес не ослабевал… - понимающе кивнул Старпом оглядываясь по сторонам, - Марио — внимание вон на того деятеля…

– Си… Похоже он целенаправленно идет к нам.

– Эта Омар… - вытянувшись словно суслик, Чума посмотрела в указанном направлении, - Он наемный убицца. Фсе Омара бояцца...

– Марио — справишься?

– Си!
– Марио натянул фехтовальные краги, - Не извольте сомневаться.

– Хорошо. Тогда приготовься — он уже близко.

Омар, протискиваясь сквозь толпу, подобрался к Капитану и потянулся за кинжалом. Дага Марио уперлась ему в щеку.

– Язык стали ты понимаешь в любом случае… И моя сталь говорит, что лучше этого не делать...

Замерев, Омар некоторое время оценивал ситуацию, потом резко поднырнул под клинок выхватывая кинжал… И получил коленом в зубы. А потом — пинок сапогом в грудь от чего перевалился через ограждение и по ступенькам скатился на песок арены… Следом, неторопливо доставая шпагу, спустился Марио. Зрители, предчувствуя веселье, замерли.

– Уважаемый синьоры… - обращаясь к судьям, Марио перешел на высокопарный слог, - Прошу прощения за то, что прерываю сие действо, но этот господин — подлец! И я собираюсь призвать его к ответу. С вашего позволения, конечно!

Судьи, судя по лицам, ни слова на ислас не поняли, но Марио вежливо поклонился, выглядел представительно, говорил уважительным тоном, и почтенным старцам это льстило. Тем более, что сидеть на жаре и смотреть на вялые пируэты двух торговцев, которые уже сильно жалели, что вынесли свои дрязги на арену, было невыносимо скучно. Предыдущих поединщиков, к их облегчению, выставили вон, после чего жестом показали, что можно начинать.

Кто-то сверху кинул Омару саблю. Старпом взял его на заметку и жестом приказал Уру, прикрывавшему их с крыш, проследить. Зрители загалдели делая ставки — этот бой обещал быть интересным.

Сходится противники начали плавно, внимательно следя за движениями друг друга и остановились в трех шагах. Качнувшись сперва влево, потом вправо Омар попытался спровоцировать Марио, но тот не шелохнулся. Только кончик его шпаги, как стрелка компаса, двигался все время нацеленный противнику в лицо. Решив продолжить провокацию, Омар отвел саблю в сторону и хотел поманить оппонента, попутно выкрикивая насмешки, но едва успел парировать стремительный выпад. Отскочив он ощупал щеку, на которой кончик шпаги оставил длинный порез и посмотрел на Марио, который с презрительной усмешкой делал то, что не позволил сделать ему — зажав дагу тремя пальцами, оставшимися двумя манил его под хохот публики. Зарычав, уязвленный Омар кинулся в атаку. Зрители взвыли от восторга - противники стальными вихрями сталкивались со звоном мелькавших как крылья стрекозы клинков, расходились и снова шли в атаку.