– Не буду, – мотнула головой, с ужасом уставившись на острый стилет. Теперь я узнала снадобья в бутыльках – заживляющее и антисептическое.

– Тогда останешься в неведении о своем прошлом, – с вызовом ухмыльнулся крестный и принялся расстегивать рубашку, обнажая печать на покрытой седыми волосками груди. – Тебе придется ее срезать.

– Что?! Да ни в жизни! – я шмыгнула носом и отвернулась к окну.

Да что за невезение! Только я дала зарок никогда больше не ковырять кожу острыми предметами – и вот… Да Судьба издевается!

– Малышка, это всего лишь мелкая неприятность. Я потерплю, – кивнул Артур ободряюще. – Бери стилет и подойди. Я объясню, что делать дальше. Только поторопись: ночь имеет свойство кончаться, а утром мне нужно в Совет.

– Но почему я?!

– Мой обет касается только тебя. Ты, в каком-то смысле, и источник тайны, и ее правообладатель. Снять запирающую печать сможет твоя кровь и твое искреннее желание узнать ответы, – объяснил мужчина и откинулся на спинку неудобного стула. – Правда, сорвать печать можно, только достигнув магического совершеннолетия.

Я медленно встала с кресла и подошла к нему. Взяла стилет, навела на него обеззараживающие чары и присела на край стола.

– Сначала тебе придется проткнуть палец и обвести контур рисунка, – проинструктировал Артур и сделал приличный глоток «Цветочного сбора». – Потом режь строго по своей крови, неглубоко, но так, чтобы все линии сомкнулись. Они будут шипеть и искрить, не пугайся.

Закусив нижнюю губу, я ткнула концом стилета в указательный палец и выпустила заветную каплю. И принялась размазывать ее по коже Артура. Боги, какая гадость – рисовать на собственном опекуне кровавые узоры! А я еще на морфов глаз жаловалась!

– Больно? – испуганно пролепетала, когда Артур дернулся от прикосновения стилета.

– Терпимо, – соврал мужчина, сжав челюсть.

Похоже, источником страданий было даже не зачарованное лезвие, а сама печать. Она сопротивлялась, сыпала искрами, угрожающе шипела и никак не желала стираться. Но, едва я сомкнула последние линии на узоре, она исчезла. Растворилась! Оставив после себя только несколько тонких ранок, из которых сочилась кровь.

– Ты освободила свою тайну, малышка, – выдохнул Артур и залпом допил ядреный сбор. – Теперь спрашивай, что хочешь.

– Погоди, дай обработать, – пробормотала, нанося на раны заготовленные снадобья. Мог бы по такому торжественному случаю и обезболивающим запастись!

– Я собирался тебе рассказать, Ани… Со временем, – признался мужчина. – Но не думал, что ты явишься за ответами немедля, едва достигнешь совершеннолетия. Как ты поняла?

– Я получила письмо от отца, – я достала из кармана кофты картонку с коротким посланием и использованный одноразовый жезл и положила на стол. – Он упомянул про «волшебство на кончиках пальцев». Отец полагал, что я стану эмпом. А значит, смогу видеть чары и даже использовать заряженные артефакты. Он хотел, чтобы я пришла сюда в день своего совершеннолетия. Но зачем эмпу академия?

– Что ж, значит, Николас сделал все по-своему… Не мне его винить, – беззлобно пробурчал Артур. – Твой отец и сам был эмпом. Несмотря на то, что он удалился от мира магии и взял фамилию супруги, он знал о нашем сообществе и понимал, что дикая капля перейдет к тебе. На вашем роду висело своеобразное проклятье: из поколения в поколение в нем рождались только пустышки. Не зная подоплеки, твой отец мог предположить, что и ты будешь эмпом, как все до него.

Крестный подлил себе цветочного сбора и, немного помолчав, продолжил.

– Судя по письму, он считал своим долгом рассказать тебе о мире магии. Дело в том, что эмпы видят заговоренные пороги и прочие чары, хоть сами и не в состоянии их плести. Обычно «волшебство на кончиках пальцев» проявляется к совершеннолетию. «Пустой» маг начинает видеть странности. Людей, внезапно появляющихся на порогах, города под куполами… Так и с ума сойти недолго. Николас никогда бы не допустил, чтобы ты попала в психушку из-за его недосмотра. Полагаю, на случай собственной смерти он попросил передать письмо того, кому доверял. Кого-то из давних знакомых. Этуаль и ее сестра не знали о его истинных корнях и нераскрывшихся способностях. Твоей тете, Аманде, рассказал я, предварительно связав клятвой.

– Но… папа купил пистолет, – вспомнила я. – Зачем?

– Полагаю, кто-то, имевший отношение к арканам, но при этом сохранивший дружбу с Николасом, предупредил его об интересе Братства к маленькой девочке.

15.4

– Отец сказал, эта дверь для меня открыта. И она правда поддалась, – я кивнула на вход в ректорский кабинет. – И эта, и другие… И, мне кажется, с ними это происходит уже давно.

– Разумеется, – кивнул крестный. – Здесь все твое, теперь так уж точно. Усадьба, лес, река… Они чувствуют возвращение родной крови. Готовы открыться, принять, защитить…