— Дайте пару минут, у нас колесо слетело, — раздался громкий голос Гектора.

— А с возничим что? Почему он не двигается? — спросил кто-то четко и холодно, с явным акцентом. И шум-гам вокруг стих, словно отрезало.

— Сомлел парень от страха. Но править сможет. Только колесо надо найти. Как только его поставим, так и кареты легко в стороны разведем.

— У тебя минута, — сказал тот же равнодушный голос. — Не справишься — умрешь.

Я толкнула дверь и под сдавленный писк испуганной леди Каманин «Нет! Хани, остановись! Не трогай их!» выпрыгнула на мостовую. Да не собиралась я бросаться врукопашную на неизвестных мне людей. Что за глупости мачеха себе нафантазировала, я само миролюбие и, как гласит любимая присказка наставника, могу вызвать на дуэль любого, кто в этом усомнится. Моему человеку сейчас угрожают, он там один, неужто я прятаться буду, вместо того, чтобы выйти и помочь?

Сопровождающий конвой из всадников обступил наставника, скорее мешая ему, чем мотивируя поторопиться. Среди них парочка воинов восседала на странных желтых животных с длинными печальными мордами и горбами на спинах. Я видела таких на картинках, но не помнила названия.

Со всех сторон несся гомон и недовольные окрики, словно они громкими воплями и угрожающим щелканьем плеток пытались волшебным образом решить проблему. Мое появление… вызвало необычное смятение в рядах воинов.

— Женщина, — обвинительно рыкнул один из них, тыча в меня пальцем.

Ну как бы… Да. И обычно никто не жаловался. Кроме отца, мечтавшего о наследнике мужского пола. Я, кстати, не очень понимаю, что можно завещать-передать такое особенно мальчиковое. И здесь никто с подарками наперевес не стоял.

Или их смутил вид моего тренировочного брючного костюма? Ну простите. Вы находитесь в стране, где девушки не обязаны одеваться только в платья.

— Хани, я не могу найти отскочившее колесо, — напряженно сказал Гектор. Он оглядывался по сторонам, наклоняясь, приседая и пытаясь рассмотреть дорогу под копытами охранников.

Время шло, если за минуту мы не решим проблему, то для спасения наставника, придется вступать в драку с послом и так недружественной державы, да еще опаздывающим на встречу с королем. И я не уверена, мою ли сторону примет Его Величество. Не говоря о том, что все планы сохранить личное инкогнито пойдут прахом.

Так… чтобы разминуться, нужно отодвинуть нашу карету всего лишь на полтора метра, не больше. И если бы сопровождающие воины не боялись запачкать мундиры, дело давно можно было решить, просто спихнув нас в сторону.

— Поверни лошадей к обочине, — скомандовала я Гектору, привычно выхватывая из-за пояса перчатки. — А я поддержу возок.

Эх, запрещал мне Скала уставать, а я второй раз за вечер собираюсь выложиться. Причем если первый раз — по возвращению с бала, я лишь пробежалась, то сейчас придется гореть искрами по-серьезному. Но иного выхода не вижу.

— Уберите девушку, — из-за спины неожиданно прозвучал тот же холодный голос из белоснежной кареты, что и давал минуту на исправление ситуации. Потом гортанно добавил что-то на неизвестном мне языке. А затем опять перешел на знакомый староимперский. — Я не позволю, чтобы…

Но наставник, махнув рукой трясущемуся от страха кучеру, взял коней под уздцы и повел их вправо.

А я, примерившись, чтобы не получить по ногам свободной от колеса осью, схватилась за угол кареты и приподняла ее, помогая отъехать. Вес оказался немалым, задрожали ноги, но просить мачеху выйти я не могла. Не хотела показывать ее воинам, часть из которых красовалась в парадных джунгарских костюмах. Понятия не имею, как они среагируют обнаружив знатную даму без многочисленных, подобающих ей служанок, да еще и без сопровождения родственника. И узнавать не хочу. Мы уже получили реакцию Рифаха, спасибо, больше не надо.

Помогло мне то, что я «пылала» с самого утра. Мышцы, разогретые многочасовой поддержкой всех семнадцати искр, пели. Я бы даже сказала — подвывали. Возок скрипнул и приподнялся накренившимся углом. Боль разлилась под кожей, впиваясь в напряженные мышцы. Пошел-пошел! Давай-давай!

Всадники загомонили, ахая, выкрикивая короткие фразы, похожие на ругательства. Все они резко отпрянули в стороны, оставляя меня на открытом пятачке, как отверженную.

— Тебе не тяжело? — с участливым намеком спросил Гектор.

Ой, я же не дома. Нельзя показывать активацию выносливости и силы такого объема.

— Едва справляюсь! — старательно закряхтела я, горбясь и принимаясь зачем-то хромать.

Ко всему прочему, шелковый платок не выдержал испытания и заскользил вниз, развязываясь и демонстрируя освобождающиеся кольца волос. В следующее мгновение они волной локонов разлетелись по плечам, дразня разницей оттенков. Светлый мед из-под насыщенного темного.

Р-раз. И мы отъехали, освобождая дорогу. В полном молчании замерших кругом воинов, я осторожно отпустила край кареты и вернулась за платком, но он уже был безвозвратно испорчен в грязи, поэтому надевать не стала. А скрываясь от почти режущих со всех сторон взглядов, спряталась в карете.