– Неразделенная любовь? – со знанием дела спросила бабушка.

Киргиандр вздрогнул.

– Бабуль, ты, что пророк?

Она усмехнулась.

– Да тут и пророком не нужно быть, чтобы это понять! Ты можешь мне все рассказать, если, конечно, хочешь. Я хоть и старая уже, но могу дать тебе совет…

– Совет тут не поможет, – отчаянно вздохнул Киргиандр, подошел к бабушке и поцеловал ее в лоб. – Но спасибо за попытку.

После этих слов он вышел на улицу и задрал голову, посмотрев на безоблачное лазурное небо. Проплывала гигантская медуза, и лев с пушистой гривой, и клякса, и крокодил. В эту игру он играл с самого детства, особенно когда черная дыра засасывала его, пожирала изнутри, отягощала. Он перевел дух и отдышался. В области груди до сих пор душило и скручивало. «Когда же это уже пройдет?! Сколько времени понадобится, чтобы Ее забыть?!».

Стоило Киргиандру вернуться в Зубастые Холмы, как по всей округе разнеслись сплетни о том, что вернулся «Кедр», да не просто из какого-то там странствия, а из дворца Харуга. Последствия не заставили себя долго ждать – тут же выстроилась очередь из невест, желающая связать с ним судьбу.

По традиции жених мог добровольно выбрать себе спутницу в жены, либо принять или отклонить предложение после смотрин. Парень посоветовался со своей родней и согласился на смотрины.

Вместе с отцом и дедом он должен пойти в дом к потенциальной невесте, и в присутствии ее семейства во главе с отцом и старшими братьями, если они у нее есть, обсудить все детали. В течение месяца у жениха с потенциальной невестой есть возможность узнать друг друга получше, прежде чем они скрепят узы браком.

Первое время Киргиандр отклонял все предложения, даже не вникая в то, кто и кого предлагал ему в жены. Он счел эту традицию глупостью, как будто он лошадь на базаре покупает. Разве можно так? Но потом понял, что на самом деле в традиции ничего плохого нет, он думал так от злости.

В придачу ко всему, его раздражало то, что женщины-гварги вдруг проявили к нему такой интерес и с легкостью соглашались на такой союз! Несколькими месяцами ранее те только плюнули бы в его сторону! На деле ведь он мало чем изменился. Пусть немного возмужал, но остался все тем же парнем, в придачу с разбитым сердцем.

Скоро стало совсем невыносимо. Она являлась перед глазами парня, как только он засыпал. И во сне Она целовала уже его и уже с ним любовью. После этого Киргиандр согласился на смотрины и всерьез решил выбрать себе жену. Клин клином, как говорится! Пора уже выбросить из головы эту Милабеллу, будь она неладна!

От безудержной злости вперемешку с яростью Харуг разрушил последние целые помещения. С ним что-то происходило, и он не мог понять, что именно. Утром за завтраком он почему-то дико желал, чтобы Милабелла чувствовала себя во дворце как дома, чтобы рядом с ним ей было хорошо. На остальных ему, по большому счету, плевать, но только не на нее!

Когда он прокрутил это осознание в голове, саданул кулаком в стену, разбив в кровь костяшки пальцев. С настороженностью цепного пса он вникал в каждую ее эмоцию, и жаждал, чтобы еда ей понравилась. В уме нарисовался образ, как девушка подносит еду к носу, принюхивается и улыбается, а водрузив в рот ложку, пережевывает и жмурится как кошка на ласковом солнце. Но вышло все ровно наоборот. Она сдерживалась, скрывала от него свое отвращение, будто подозревала в чем-то.

Вместо привычного страха Харугу хотелось насладиться ее улыбкой, впитать ее звонкий и радостный смех, смотреть в блестящие от наслаждения глаза и упиваться ее удовольствием, как это было, когда она увидела это отродье, называемое «щенком». Разочарование, вот что он почувствовал, когда ей не понравилась еда! В голове звонко стучала мысль стереть в порошок всех поваров на его кухне!

Дальнейшие события происходили по привычной схеме – в присутствии остальных он наказал повариху за безвкусную пищу, чем до икоты напугал остальных и вызвал у них панический страх. Теперь все оставшиеся куховары будут изо всех сил стараться угодить королеве, а соответственно, и ему.

Он искусно пил этот страх, на вкус, напоминающий сладкий нектар, жадно втягивал ужас, пока в воздухе не рассыпался зернистый аромат разочарования и полного мучительно-обжигающего отвращения, исходящее от его невесты. Он хотел понравиться ей, чтобы в последствии завладеть, а не оттолкнуть еще дальше. Милабелла так быстро умчалась от него, что он впервые за долгое время растерялся и как последний болван пялился ей вслед. Желание догнать, подчинить снова вибрировали в кончиках пальцев, но он сдержался, чтобы дать ей время.

Отправившись в свою королевскую опочивальню, мужчина разрушил крепкую мебель, разлетевшуюся в щепки. Бедные слуги не успевали все восстанавливать. Убедившись в том, что свой гнев лучше держать в руках, иначе ему придется спать в коридоре, Темный король спустился в библиотеку и уже пятый час подряд сидел там, удобно устроившись в уютном кресле из бархатной обивки, и ждал свою будущую королеву.

Ему нужно все обдумать и поговорить с Милабеллой. То, что творилось с ним – ненормально и даже противоестественно. Откуда взялся этот въедливый и тошнотворный стыд вперемешку с виной и сожалением? Это делало его слабее.

Тяжелая двустворчатая дверь открылась, и он узнал ее шаги. Мужчина не пошевелился, уловив краем глаза неровно расставленные на стеллажах книги. Тявкнуло отродье, и Харуг сжал кулаки. «Она хоть когда-то оставляет пса одного или даже в купальню его тащит?!».

От последней мысли по телу пробежал жар, перерастающий в возбуждение. Втянув носом воздух и напрягая каждую мышцу тела, он привел себя в чувство.

«Если это отродье мешает мне в сближении с Милабеллой, мне придется его убить», – подумал Харуг. Но стоило уловить ее опьяняющий восторг, легкое и чертовски дурманящее восхищение вперемешку с умилением, как растерялся и передумал.