Изгибаю вопросительно бровь и равнодушно спрашиваю у парня по центру, который стоит с лицом альфа-самца:

– Что?

Тупоголовые девицы тут же начинают хихикать.

– Ну что, Картер. Какого это стать за одну ночь главной шлюхой университета? Хотя, кто тебя знает, может, ты только притворялась стервой-недотрогой?

Сжимаю кулаки и зло смотрю на придурка.

– Шлюха из нас двоих только ты.

– Придержи язык, – шипит этот кусок мяса. – Не я отсасывал парням за травку, так кто из нас ещё шлюха?

– Ты идиот? Это с рождения или можно подцепить в воздухе?

Он цокает.

– Думаешь, мы не видели, как ты под кайфом танцевала на столе? А те, что дали тебе косяк, поведали нам о твоих навыках.

Прихожу в ужас от стыда и гнева. Неужели, я правда танцевала на столе? Что ещё я делала?

Остальные приближаются ближе, вслед за этим ублюдком. Компания буквально окружает меня со всех сторон и начинает смеяться. И в другом случае я бы нашла, что сказать, но сейчас слишком стыдно и паршиво от того, что Ди тоже видел всё, что происходило на вечеринке. И почему мой извращённый мозг снова вспомнил его?

– Твой брат вообще знает, что сестра раздвигает ноги направо и налево? Знаешь, он ведёт себя, будто вы выше других, а на деле вы та ещё падаль, – парень сплёвывает мне под ноги, и я дёргаюсь.

Кажется, вокруг нас собрались ещё студенты, потому что смешки стали громче. И никто не собирается помочь мне. Анна и Тара скорее всего на обеде, который в другом крыле, Мэйс в туалете, и помощи ждать больше не от кого.

Делаю резкий вдох сквозь зубы и медленный выдох, закрыв глаза. В ушах звенит от ярости, и я пытаюсь прийти в себя, чтобы не упасть в грязь лицом. Я сильнее этого, – говорю себе и открываю глаза, с вызовом смотря на всех этих людей. На моем лице нет ни унции прежнего смятения или страха. Теперь всем своим видом я показываю, что мне наплевать на все их слова: полуопущенные веки придают моему взгляду ленивого высокомерия, немного вздёрнутый подбородок, но ни для того, чтобы казаться выше – я итак выше всех них вместе взятых. Ни один человек, позволивший себе оскорбить девушку, назвать ее шлюхой, не стоит чего-либо.

Склоняю голову набок и тихо спрашиваю. Наплевать, что меня может быть не слышно из-за смешков и болтовни вокруг нас. Я не буду подстраиваться под них. Ни за что.

– А ты, похоже, чертовски жалок. Раз вымещаешь свою обиду на девушке. Если мой брат так сильно однажды задел твоё самолюбие и гордость, может, ты не будешь тратить силы и жертвовать остатками своего достоинства? Потому что я разнесу тебя.

Все замолкают. Я ликую, когда вижу в его глазах непонимание. Конечно, он думал, что если подойдёт ко мне со своей сворой, то легко сможет запугать. Жаль расстраивать, но это представление даже близко не стоит с тем, что я когда-то пережила. Сейчас я запросто могу сломать ему шею сталью своего характера.

На него начинают коситься, откровенно насмехаясь, из-за чего парень краснеет.

– Тебя уделала девчонка! – взвизгнул кто-то. Этот идиот смотрит на толпу, но его взгляд тупого щенка выдаёт состояние.

– Тупая сука…

Дёрнув бровью, выставляю ладонь вперёд и толкаю его в грудь.

– Это все, что ты можешь? – театрально вздыхаю и строю гримасу жалости: – Бедненький, думал, что раз я девушка, то тебе будет легче. Никогда не стоит недооценивать людей и распускать сплетни. Этот урок тебе в подарок, надеюсь, твой хлюпенький мозг что-то поймёт.

– Ты такая же, как и твой брат, – выплевывает придурок, считая это оскорблением.

– Может, потому что мы родственники? Более того, близнецы. Ну, это так, на случай, если ты настолько тупой, что даже такую мелочь не можешь сообразить. Тебя не смущает, что у нас одна фамилия и возраст?

– Гордишься тем, что ты Картер? Вас тут знают, как жалких богатеньких детишек своих родителей, – то, с каким пренебрежением он говорит о моих родителях, заставляет меня почти кричать.

Приставляю к его груди указательный палец, с ярко красным длинным ногтем, и предупреждаю:

– Ещё раз ты скажешь что-либо про моих родителей…

Он мерзко усмехается.

– То, что?

Я не успеваю ему ответить.

Мой мир останавливается и начинает крутиться быстрее в сто раз, когда из толпы выходит Ди, хватает парня передо мной за шею и припечатывает к стене. Студенты замолкают, отходя назад. Ди излучает неведомую силу, одновременно пугая и вызывая восхищение.

– Иди, куда шёл, парень, – говорит себе под нос мой обидчик, боязливо глядя на Ди. Он смотрит на него снизу-вверх, как смотрю на него я, но в его взгляде больше страха, чем когда-либо было в моих.

Ди игнорирует и продолжает сжимать его горло. До этой секунды я не видела его лицо, потому что он стоял ко мне спиной, нависая над парнем. Но, когда он обернулся, обжигающим взглядом исследовал толпу и нашёл меня, что-то странное промелькнуло в его глазах, обращённых ко мне, и лишь на мгновение в них исчезла жёсткость.

– Все в порядке? – низким голосом спрашивает Ди.

Я ошеломлённо моргаю.

– Да.

Я могла бы справиться с ним, но радость от того, как защищает Ди, заставляет меня взорваться. Иногда только парни могут объяснить, особенно в таких тяжёлых случаях. Как бы я не выступала против насилия, этот человек заслужил парочку хороших взбучек.