– Мне ничего не нужно, я сделал это не ради выгоды.

– А я не могу оставаться в долгу.

– Ты не должен мне.

Мэйс нагло суёт карту в карман моей толстовки, и будь передо мной кто-то другой, я легко мог двинуть, посчитав это излишней самоуверенностью.

– Это клуб отца. Карта безлимит. На обороте есть адрес, можешь ходить, когда захочешь и на сколько захочешь, выбирай любой зал.

Он отклоняется в параллельную сторону, конечно, к парковке, и теперь уже должным чувствую себя я. Одновременно напрягаюсь и стараюсь расслабиться, потому что худшее – иметь его во врагах. Не сказать, что страшно, но и не особо хочется. Мы не виделись с того самого момента, как его друг помыл кровью ринг с моей помощью, а его сестра кричала, что ненавидит меня. Отличное прощание, но и мы не в тех отношениях, чтобы посылать друг другу записки с извинениями. Может быть, Мэди не понимала, что это бокс и победителем выходит только один, но Мэйс это прекрасно знает.

– Картер, – зову я, на что парень оборачивается, но не останавливается.

Решаюсь разбавить эти непонятные и нерешенные вопросы, которые повисли в воздухе с недавних пор.

– Если не можешь найти себе равного, то мог бы сказать сразу, – усмехаюсь я. – Я могу поднатаскать тебя.

В ответ получаю ответную усмешку, а следом он показывает средний палец.

– Сегодня там в шесть, – говорит он. – Посмотрим, кто кого поднатаскает.

Направляюсь в сторону братства, где наверняка меня ждёт очередное потрясение. Я не знаю спокойствия с тех самых пор, как поселился там. Они находят развлечения во всём, даже если дать карандаш и бумагу, из этого создадут что-то, что станет буквально символом. Иногда у меня голова идёт кругом, но чаще всего я наблюдаю за ходом их мыслей. Когда Джей курит травку, он расслабляется и не желает двигаться, парни, с которыми делю дом, идут ему в разрез. У них словно иголки в заднице, заставляющие творить всякую несусветную хрень. Не могу утверждать, что желаю принимать дурь с ними, а вот оставаться наблюдательным могу. Кто знает, какими закидонами страдают их тараканы. Пока самым головастым и разумным кажется Саймон, но учитывая то, что он тоже принимал участие в краже собаки, можно вдаваться в сомнения. Возможно, я ошибаюсь и так было даже лучше, особенно если брать в расчёт отсутствие интереса в поисках любимца со стороны той безмозглой девчонки. Черт с этой тупой ситуацией, ведь я тоже начинаю симпатизировать псу как минимум за то, что он дополнительный будильник с утра.

У меня никогда не было домашнего животного, и я никогда об этом не просил родителей, относясь к ним нейтрально. Но когда прихожу в братство и падаю на кровать, зная, что предстоит целая куча работ, Жерар первый, кто скрашивает мрачные мысли. Его нос щекочет тыльную сторону кисти, а следом по ней проходится шершавый язык. Нахожу его макушку и игривыми движениями взъерошиваю шерсть.

– Дерьмово сидеть в четырёх стенах, дружище, понимаю.

Пёс фыркает, словно не готов соглашаться. Возможно, когда ему покажут летающую тарелку или палку, он начнёт мыслить иначе.

Входная дверь на первом этаже хлопает, благодаря чему Жерар несётся вниз, чуть ли не снося лбом дверной косяк. Достаю карточку, что недавно получил от Мэйса и кручу её, рассматривая с разных сторон. Глупо думать, что проявится волшебство, и я увижу на ней что-то новое. Она остаётся прежней, разве что читаю адрес на обороте и вбиваю его в поиск, чтобы проверить расстояние и время пути. Придётся брать такси, потому что, если хочу прийти вовремя, должен выходить уже сейчас. Пока изучать окрестности Нью-Йорка не такая уж и заманчивая перспектива. Благодаря жизни в братстве, у меня нет необходимости тратить баснословные деньги. Тут всегда есть, что перекусить, с кем закрутить, кому врезать и чем заняться.

Кажется, что я только закрыл глаза, как вновь их открываю благодаря слюням Жерара, которые вытираю об матрас. У этого пса единственный минус – куча слюней. Но, когда смотрю на экран телефона, мысленно благодарю за эту мелочь. Через десять минут, а в лучшем случае, уже сейчас, я должен запрыгнуть в такси с сумкой на плечах. Мне уже знаком этот город и дороги.

К зданию подъезжаю минута в минуту, но учитываю, что переодеться уже не успел. То есть, я всё же опоздал. Нет времени разглядывать строение, которое упирается в облака и внутреннее наполнение, я быстро прихожу к заключению, что это обычный жилой комплекс, в котором расположен зал отца Мэйса.

Пулей пролетаю по холлу, не принимая во внимание интерес к себе. На пути руководствуюсь указателями. Девушки за административной стойкой, кажется, из идеальной матовой поверхности, провожают меня взглядом, когда прикладываю карту к пропускному пункту. Уже достигаю двери, чуть ли не вваливаясь внутрь, но не успеваю ухватится за ручку, блокируя собственное падение с помочью боковых отсеков. Итого: карие глаза Мэйса смотрят на меня, как на двинутого.

– Опоздал, – усмехается он.

Смотрю на часы, которые разместились на левом запястье и вновь перевожу взгляд на парня напротив.

– Две минуты. Ты тоже не свистишь на ринге.

– Какое оправдание?

– Проспал, – жму плечами, не скрывая истиной причины.

– Пробки, – следом говорит Мэйс, что тоже похоже на правду.

Он указывает пальцем за спину.

– Правый последний шкаф твой.

– И где я должен тебя искать? Бегать по всем залам?

– Один большой в самом конце коридора. Душевые есть тут. Туалет тоже. Короче, увидишь все залы по пути, тут нет бронебойных дверей.

– Даже не подождёшь, пока я сменю трусики? – улыбаюсь я.

– Ты ходишь не в тех трусиках, чтобы я ждал, – усмехается в ответ Мэйс.

Пропускаю его наружу, сам вваливаясь внутрь раздевалки, где достигаю нужного и достаточно большого шкафа. Вообще-то, в него может влезть весь привезённый гардероб, даже для чемодана место останется. Это не жалкая кабинка с хлипкой дверцей, к которой лучше не прикасаться, она отвалится без помощи. На ней тот же чип, и спасибо эрудиции и дедукции, быстро понимаю, что там тоже нужен пропуск. Предусмотрительно, конечно, но стоит потерять карту, чтобы остаться голым. Отец Мэйса не слабо заморочился, возможно, эта идея принадлежит кому-то другому, но зал его, а, следовательно, можно придерживаться мнения, что все идеи вытянуты из его головы. В любом случае, комплекс, кажется потрясающим. Я не тренировался в худшем, но и его трудно сравнить с тем, где присутствую сейчас. Парни могли продать душу за этот зал, для меня же это не такая уж принципиальность, я могу устроить тренировку на улице.