Шрифт:
Хильда попятилась, словно ее ударили:
– Простите, Кейт. Она проголодалась, а я вспомнила, что на нижнем этаже есть магазин. Вы же знаете, я бы ни за что не позволила, чтобы с ней что-то случилось. Я за ней, как орлица за орленком, слежу.
Вид у нее был такой, будто она вот-вот расплачется.
Кейт была в ярости. Хильде было сказано, насколько серьезно и важно всем быть начеку. У Кейт все еще пылали щеки, но язык она придержала. Она слишком хорошо понимала, что от злобных слов в непростой ситуации напряжение только возрастает. Ничто так не важно в операционной, как спокойствие. Все они сейчас пребывали в состоянии стресса, но Кейт решила, что обязательно будет долго говорить с Хильдой дома, но так, чтобы этого не слышала Аннабел.
– У нас у всех нервы на пределе. Все нормально, – вмешался Саймон. – А теперь давайте пойдем.
Он успокаивающе посмотрел на Кейт.
Когда они вышли на стоянку, Кейт пошепталась с Саймоном и отвела в сторонку Харрисона.
– Что это могло значить? – спросила Кейт. – С какой стати маме могло понадобиться изменять завещание?
Харрисон покачал головой:
– Не знаю, но я бы не стал так уж сильно из-за этого переживать. Может быть, это было как-то связано с фондом.
Для Кейт эти слова ничего не объяснили.
– Но почему она попросила Гордона сохранить этот разговор в тайне?
Глаза отца едва заметно сердито сверкнули.
– Я же сказал тебе, Кейт, я не знаю.
– Мамочка, я устала! – крикнула от машины Аннабел.
– Иду! – крикнула в ответ Кейт.
Но мысль о том, что мать хотела изменить завещание, упорно не выходила у нее из головы.
Они подошли к машине, где их ждали Аннабел, Саймон и Хильда. Харрисон наклонился и поцеловал внучку в щеку:
– До скорого, аллигатор.
Аннабел весело хихикнула:
– Пока, крокодил [22] .
Кейт взяла отца под руку:
– Лучше бы ты остался у нас. Просто сердце разрывается, как представлю, что ты один там, в квартире.
– Все со мной будет хорошо. Мне нужно побыть среди ее вещей. – Он немного помолчал и добавил: – Завтра буду на работе.
Кейт пришла работать в кардиологическую клинику отца после окончания интернатуры и ординатуры. Сама она сейчас и подумать не могла о работе, о пациентах.
22
«See you later, alligator. After while, crocodile». Строчки из рок-н-ролла Билла Хейли. По-английски слова чудесно рифмуются. По-русски сложнее. Но чтобы можно было спеть, пришлось слегка изменить смысл последнего высказывания. Получилось: «Ну, до завтра, аллигатор! Как ты мил, крокодил».
– Так скоро? – удивилась она. – Ты уверен?
Она не знала, когда вернется к работе – по крайней мере, ей казалось, что это не случится в ближайшее время. Пока убийца разгуливал на свободе, она ни за что не разлучилась бы с Аннабел.
– А что же мне еще делать, Кейт? – пожал плечами Харрисон. – Мне нужно чем-то занять себя, иначе я с ума сойду. К тому же мои пациенты во мне нуждаются.
Кейт кивнула:
– Пожалуй, я тебя понимаю. Но я пока не могу. Мне нужно еще какое-то время. Я попросила Кэти отложить прием моих пациентов на несколько недель.
– Ну и хорошо. Побудь дома, сколько нужно. Херб и Клер готовы взять на себя твои операции, пока ты не будешь готова вернуться.
– Пожалуйста, поблагодари их от меня, – сказала Кейт, поцеловала отца и пошла к машине.
Саймон отъехал от стоянки, и Кейт услышала негромкий голос Хильды. Она сидела с Аннабел на заднем сиденье и читала девочке книгу. Они проехали всего несколько миль, и Аннабел заснула. Все трое взрослых до окончания пути молчали. Каждый из них был погружен в собственные мысли. Кейт радовалась тому, что во второй половине дня ее навесит Блер. Ей нужно было с кем-то поговорить. Должна была существовать какая-то связь событий, какая-то подсказка, которую она не замечала, не видела.
Глава шестая
Прежде всего, оказавшись на подъездной дороге у дома Кейт, Блер заметила двоих мужчин в черных костюмах и пальто, стоявших перед входной дверью. Как только она остановила свой кабриолет и вышла, один из мужчин подошел к ней:
– Вас ожидают, мэм?
– Да. Я подруга Кейт, Блер Баррингтон.
Охранник предостерегающе поднял палец и открыл блокнот:
– Ваше имя тут записано, но мне нужно увидеть какой-нибудь ваш документ. Пожалуйста.
Ее книг он явно не читал. Но правду сказать, невзирая на ее славу, мало кто узнавал ее в лицо. Время от времени – обычно в ресторанах – кто-нибудь просил у нее автограф. Но чаще всего она жила неузнанной. Подписывание книг было из другой оперы, как говорится. Они с Дэниелом привыкли к тому, что за автографами выстраивались длиннющие очереди, и к концу этих мероприятий у каждого из них болела рука. И Блер это просто обожала.
Она вытащила и протянула охраннику водительское удостоверение. Тот заснял его камерой своего телефона и дал Блер знак, что она может войти в дом. Дверь открылась, когда она еще не успела постучать. На пороге стояла Кейт, бледная, осунувшаяся.
– Что это за люди в черном? – спросила Блер.
Кейт была готова ответить, но покачала головой:
– Их Саймон нанял. На всякий случай…
Закрыв дверь и заперев ее на засов, Кейт пошла впереди Блер по коридору к кухне.
– Селби здесь. Решила меня проведать.