Честно говоря, верилось с трудом. Однако, это было уже не важно. Она не врала — она сама запуталась. Жестокая игра поставила её перед невозможным выбором.

— Пойдём, осмотримся, — я быстрым шагом иду к старенькому бетонному забору. — Приют за этим забором?

— Да, они старую текстильную фабрику клетками заставили. И всё же, как мне тебя называть? — она идёт чуть позади.

— Ты знаешь как.

— Хозяин?

— Хозяин.

Вредный я.

— Сколько тебе лет?

— Уже можно.

Она хихикает совсем как девочка.

— Тихо! — командую я.

Вдоль забора к нам идёт непонятно как одетый субъект. Рядом с ним трусит здоровенная собака. В свете расположенного в конце улицы фонаря я вижу небритое и какое-то помятое лицо закоренелого алкоголика. Собачка тоже оказывается какой-то облезлой. Бомж с дворягой.

И всё бы ничего, вот только я вижу постепенно формирующиеся зелёные строчки:

Ипполит Макарьевич

Игрок

Статус: алко-интеллигент

Шарик

Игрок

Статус: пиздолиз

Собака тоже игрок! Грёбанная собака! Она же не разумная… Но каким-то образом они с Ипполитом нашли друг друга, ибо идут явно вместе.

Почему так много игроков в нашем городе? Не должно их быть столько! В мире два миллиона городов, и если в каждом есть по несколько игроков, то грёбанный Чат должен был быть нечитаемым! Пусть даже пишет там один процент — игроков меньше, гораздо меньше! Тысячи, может, сотня тысяч!

Алко-интеллигент и дворняжка бредут прямо к нам — у них перед глазами тоже системные строчки появляются.

Я расслабляю правую руку. Если они нападут — я открою огонь моментально. Сначала подстрелю Ипполита, а потом собаку.

— Хой, игроки! — странная парочка останавливается метрах в трёх от нас.

Хорошая дистанция, удобная для меня.

— И вам не хворать! — стараюсь говорить приветливо, но голос немного дрожит.

Клятый адреналин в ударных дозах поступает в мою кровь.

— Вы в приют? — спрашивает Ипполит напрямую.

— Нет, мимо проходили.

— В приют, — утвердительно кивает он. — Там не так много животных. На всех не хватит. В счёт опыта идут только те, кто покрупней: кошки, собаки, игуаны. СУР видит их одушевлёнными, равными людям. А вот попугайчики и рыбки не считаются. Домашний скот, вроде коров, коз и овец — тоже.

— Благодарю за информацию, — решаю проявить ответную вежливость.

— Не за что, — отвечает бомж. — А теперь, может, уберётесь. Предупреждаю, мы с Шариком ребята боевые.

При этом он бросает взгляд мне за спину, куда зачем-то шагнула блондинка. Я понял намёк, бомж Ипполит. Лида не боец, а значит, будет двое на одного.

Однако, ты не хочешь конфликта — в этом твоя ошибка. Скорее всего, у вас первый уровень и по одной способности. Если вы ребята боевые, то и способности у вас атакующие.

Выходит, мы стоим друг перед другом совершенно беззащитные.

Кто ударит первым, тот и победит.

Видимо, схожие мысли посещают и Ипполита. Он хмурится.

— Послушайте, — Лида зачем-то выступает вперёд. — Нам очень нужен этот опыт…

Шарик, приветливо виляя хвостом, подбегает к Лиде и тыкается ей носом в промежность. Блондинка взвизгивает, пытается отодвинуть его голову, но у неё не получается.

Ипполит хихикает, но как-то притворно, при этом глаз с меня не сводит. Улыбаюсь в ответ, не теряя концентрации. Один жест — и Феликс в руке.

— Предлагаю поделить фарм, — говорю. — Нам он тоже очень нужен.

Ипполит хмурится, и я пониманию, что он не отдаст нам даже половину фарма. Он будет драться.

От того, чтобы послать ему маслину промеж глаз, меня останавливает только Лида, которая борется с домогающимся Шариком. А может, не сама блондинка, а её слова про чужие жизни?

Наше бесплодное стояние прерывает внезапная волна собачьего лая.

Кто-то уже в приюте! Ещё игроки? Союзники Ипполита?

— Твои союзники? — спрашиваю его.

— Нет! — рявкает он и бежит вдоль забора. — Кто-то залез в зверинец! Наверное, тот же, кто был вчера в ветеринарном приюте!

Мы бежим за ним, и даже Шарик выглядит собравшимся и серьёзным. Как будто понимает, что происходит.