— Прости, прости, я не хотела, — виноватым бормотанием сорвалось с губ.

Наклонившись ниже, она осторожно подула на рану. Зрелище даже в сумраке оказалось не очень, так что Энджи прикрыла глаза. Впрочем, они тут же удивленно распахнулись, когда лица коснулись пальцы Аргуса. Он взял за подбородок, заставляя повернуть голову.

— Послушай, я знаю, что происходит с жертвами пламенцев… — Дыхание стало хриплым, а голос сдавленным. — Я перестану тебя узнавать, но хочу, чтобы ты знала…

Едва сдержавшись, чтобы не расплакаться, Энджи возмущенно помотала головой.

— Перестань сейчас же! Вот подействует эликсир, мы выберемся и… Аргус? — Она с тревогой затихла.

На секунду повисло мучительное молчание. Аргус прикрыл глаза, собираясь с силами. Вновь посмотрев на Энджи, он упрямо продолжил:

— Хочу, чтобы ты знала… я тоже тебя люблю.

Всхлипнув, она закусила губу в попытке унять в ней дрожь. Пальцы другой руки нежно скользнули по щеке Аргуса. Он перехватил изящное запястье, сжимая, как последнюю соломинку.

А через секунду темные глаза вспыхнули нездоровым адским огнем, и лицо ожесточилось от ярости.

Увидев странный гнев, Энджи невольно отшатнулась. Она потянула руку назад, но цепкие пальцы сжали еще сильнее. Даже запястье заныло.

— Аргус? — Собственный голос показался невероятно тонким.

Через секунду Энджи оказалась опрокинута на землю. Колчан с арбалетными стрелами больно впился между лопаток, а крылья беспомощно распростерлись. Аргус навис сверху, и его тяжелое дыхание, по ощущениям, раскалилось. На лице отразилась боль, а по мышцам пробежала мелкая лихорадочная дрожь. Несмотря на такое состояние, вид стал грозным.

— Отпусти меня, — пискнула Энджи.

Она уперлась ладонью в его здоровое плечо, силясь оттолкнуть. Бесполезно.

Это еще сильнее разозлило Аргуса. Черные крылья за спиной шевельнулись, и облик окончательно сменился на демонический. Татуировки заползли на лицо, а на голове появились рога.

Ярко горящие огненно-алым глаза зло прищурились, и Аргус схватил Энджи за горло. Дергаться сразу перехотелось: кожу почти оцарапали острые когти. С дрожащих губ шепотом сорвалось:

— Это же я…

Энджи осторожно потянулась к лицу Аргуса. Пальцы мелко затряслись от страха. А еще сильнее, когда послышался глухой, совсем звериный рык. Верхняя губа Аргуса дернулась, и когти сильнее вдавились в кожу. Шевельнешься — и оцарапают.

У Энджи перехватило дыхание. Тем не менее она дотронулась до линий татуировок на щеке. Аргус сначала дернулся, а потом затаился, принимая прикосновение.

— Ты же помнишь меня… должен помнить, — сдавленно произнесла Энджи.

Его взгляд начал меняться. На миг глаза потемнели, и в них появилась осознанность, после снова вспыхнул-погас адский огонь. Следом начал меняться и облик.

В конце концов, Аргус стал выглядеть совершенно по-человечески. Силы снова покинули его. Он повалился рядом, чудом не зацепив.

— Энджи… Энджи… — Тихим сбивчивым голосом позвал Аргус.

Она приподнялась на локте, и взгляд с тревогой скользнул по измученному лицу. Грудная клетка стала вздыматься часто-часто, как в кошмаре. Аргус заметался, хмурясь, но так и не открыл глаза. Энджи испуганно тронула его лоб. Кожа, и так обычно горячая, сейчас показалась обжигающей. Губы слабо шевельнулись, роняя лихорадочный шепот:

— Энджи… прости меня… это была его идея…

От последних слов по спине пробежал предательский холодок. Тряхнув головой, Энджи убедила себя: «Он просто бредит». Она взяла Аргуса за руку, переплетая пальцы. Он инстинктивно сжал ее, с силой, почти до боли.

— Я здесь, слышишь? Все хорошо, — свободная ладонь нежно скользнула по его волосам.

Он затих. Осталось лишь хриплое частое дыхание, в которое порой пробивались стоны. Энджи осторожно, чтобы не зацепить рану, опустила голову к нему на грудь. Послышалось сбитое и частое сердцебиение.

Вдали раздался странный вой. Энджи сильнее прижалась к Аргусу, крепче обнимая.

Она не могла оставить его ни на минуту. А значит, и пойти искать выход тоже. Оставалось только ждать, когда Аргусу станет лучше. И стараться не думать: «Что, если не станет?»

К счастью, звук не повторился. В тишине Энджи быстро потеряла счет времени. Наверно, она долго пролежала так, слушая больное дыхание и тихие стоны. А потом издали донеслись голоса:

— Аргус! Энджи!

Энджи встрепенулась. Она вскочила на ноги, прислушиваясь. На горизонте показалось несколько фигур. Разглядеть, кто именно, в темноте не удалось, как и узнать голоса.