– С чего Вы взяли?

– Не скромничайте, Марк Сергеевич, хоть я и выпила лишнего, но чувствую, что ухаживать за женщинами Вы не разучились.

– Даже не знаю, что Вам ответить.

– Ладно, мне пора. Сегодня мамы дома нет, но в гости я Вас не зову. До свидания и спасибо за вечер!

13

Рабочий день в офисе начался с совещания планово-экономического отдела. Обсуждали последнюю версию технических документов, переданных нам делегацией из Москвы. Попросил Екатерину также присутствовать.

– Марк Сергеевич, Ваши московские друзья постоянно пытаются занижать показатели, – говорила Любовь Олеговна – наш главный экономист. – В их расчётах полный бардак. Казалось бы, люди с немцами работают, всё чётко должно быть.

– Какие показатели Вас смущают? – спросил я, глядя в отчёт.

– Все показатели! Возьмите даже окупаемость, – продолжала распыляться экономист. – Мы же строим свои отчёты исходя из предоставленных данных от наших партнёров. А если эти данные «шиты белыми нитками», то на вопрос от вышестоящего руководства, например, о прогнозируемой прибыли, мы сможем дать такой же сомнительный ответ. Оно Вам надо?

– Ну, хорошо, Любовь Олеговна, когда буду общаться с ними, обязательно передам Ваше пожелание. Что ещё?

– Теперь по клиентскому отделу.

– А там-то что не так?

Екатерина Артюх также немного напряглась и вопросительно посмотрела на главного экономиста.

– Вот раньше такого не было, как сейчас. При Синицыне всё делалось через внутренний документ – «Служебную записку». Дескать, прошу предоставить такие-то данные. Предоставляли в течение трёх дней, согласно регламенту. Понимаете? А сейчас менеджеры приходят, требуют, срочно «вынь им да полож».

– Любовь Олеговна, это было всего лишь раз, – не выдержала Екатерина. – Я попросила нашу девочку сходить к Вам, потому, что срочно нужно было. И мы признательны Вам, что не отказали, в противном случае сделка бы сорвалась.

– Надеюсь, в дальнейшем будем придерживаться принятых стандартов, – поддержал я экономиста. – Не так ли, Екатерина Юрьевна?

– Я поняла, – ответила Катя.

Сделал небольшую паузу, чтобы погасить эмоции, и продолжил совещание:

– Сегодня поводом собраться стал запрос из Администрации города. Нужны данные по прошлому году и…

Не закончил фразу, поскольку у меня зазвонил мобильный телефон.

– Извините, – сказал я присутствующим и взял трубку. – Алло!

– Марк Сергеевич! – раздался «на том конце провода» взволнованный голос Грачёвой.

– Наталья Игоревна? Что-то случилось?

– Он заговорил!

– Кто, простите?

– Вам удобно сейчас говорить? – спохватившись, спросила следователь.

– У нас совещание, давайте я немного позже Вас наберу. Хорошо?

– Да, конечно, – согласилась Грачёва и положила трубку.

Ещё раз извинился, и совещание возобновилось. Через некоторое время слово взял аналитик. Все со вниманием слушали его доклад. Все кроме меня, поскольку я стал думать о звонке Грачёвой. Её слова не давали мне покоя. Конечно же, сейчас она говорила про Усова. Наталья Игоревна хотела поделиться со мной неожиданной развязкой. Вероятно, органам дознания удалось сломить сопротивление задержанного, и продвинуться в расследовании, а главное выяснить, кто эта убитая женщина. А потом предстоит розыск настоящей Коневой…

– Марк Сергеевич, – обратилась ко мне Любовь Олеговна.

– Да? Что? – встрепенулся я, понимая в какое неловкое положение мог себя поставить, отстранившись от разговора.

– В докладе нашего аналитика были названы некоторые закрытые данные для внутреннего пользования, – продолжала главный экономист. – Для городской Администрации мы можем их убрать. Или всё-таки оставить?

– Э-э, нет, думаю лучше убрать.

– Как скажите.

– Так, мы всё обсудили? – с плохо скрываемым нетерпением спросил я. – Тогда все свободны.

Специалисты стали покидать мой кабинет. Осталась только Екатерина.

– Марк, по-моему, ты чуть не уснул, – улыбаясь, сказала она. – Не выспался сегодня?

– Нет, просто немного задумался.

– Расшифровал записи Ткачука?

– Записи-то?..

– Марк, что с тобой?

– Извини, Кать, был звонок из прокуратуры. Надо срочно перезвонить.

– Ладно, зайду позже.

Екатерина вышла из кабинета, а тем временем я набирал Грачёву:

– Алло, Наталья Игоревна!

– Вы уже освободились?