В душе Нга-Йи воевали между собой миллионы противоречащих эмоций. Ответ сестры практически был признанием вины – она действительно была в этом притоне. Но она написала, что «это вышло случайно», а значит, в этой истории не все было так просто. В любом случае было ясно, что отправитель письма хочет навредить Сиу-Ман. И что самое ужасное – в письмах не содержалось угроз или требований, а было просто желание побольнее ранить беспомощную девочку.

Это было неожиданно. Нга-Йи думала, что отправитель писем – законченный злодей, но в этом послании все выглядело так, словно Сиу-Ман должна быть наказана во имя справедливости.

Мог ли этот человек так действовать, потому что верил в невиновность Так-Пинга? У Нга-Йи голова шла кругом.

Глаза Нга-Йи наполнились слезами. В принципе, все это можно воспринять как сердитые слова во время спора, но она ощутила их истинное значение. Сиу-Ман не огрызнулась в ответ на волну обвинений, нет. Это был ее последний, отчаянный крик о помощи, когда она стояла на краю пропасти.

Это было то самое письмо, которое Нга-Йи прочла первым, и оно стало последним, которое Сиу-Ман увидела в своей жизни.

Читая переписку, Нга-Йи переполнялась ненавистью к преступнику. Если бы тон последнего письма был хоть немного иным, если бы в нем говорилось о другом, Сиу-Ман могла бы спастись. Будь Нга-Йи дома, она бы заметила что-то неладное. Сестра поплакала бы у нее на плече, все ей рассказала, и опасность миновала бы. Но этот демон не дал ей шанса выжить. В то самое мгновение, когда Сиу-Ман была так слаба психологически, этот мерзавец жестоко повернул лезвие ножа в ране.

Дерьмо вроде тебя не имеет права жить. Эти слова стояли перед глазами Нга-Йи, жгли зрачки, больно кололи нервы.

– Эй, что вы тут делаете?

Ворчливый голос вернул Нга-Йи к реальности. Она подняла голову. Перед ней стоял N – как обычно, растрепанный, в грязной футболке и мятых штанах карго.

– Где вы были? Почему не отвечали на мои звонки? Разве я не сказала вам, что приеду? Почему вы меня не дождались?

Она с такой скоростью выстреливала вопросы, что не давала N возможности ответить. На самом деле Нга-Йи не была на него зла, но чтение электронных писем привело ее в такую ярость, что она не сумела сдержаться.

– Я сходил поесть и зашел в супермаркет, – буркнул N и продемонстрировал Нга-Йи содержимое пакета, который держал в руке. Там было много пива, замороженная пицца, ветчина, шоколадки и быстрая лапша.

– Я же сказала, что приеду к вам после работы! Почему вы не остались дома! Почему заставили меня сидеть тут и ждать!

– Бог мой, да ведь сейчас всего четыре часа дня! Вы сегодня работаете до семи. Откуда мне было знать, что вы явитесь так рано?

N равнодушно пожал плечами.

Только Нга-Йи собралась что-то возразить, как вдруг вспомнила: она и правда не сказала N, что отпросилась с работы пораньше.

– Успокойтесь, барышня, – сказал N, воспользовавшись паузой. – Вы вся на нервах и сбежали с работы, чтобы повидаться со мной. Видимо, обнаружили что-то новенькое?

Нга-Йи сунула ему телефон Сиу-Ман.

– Во время перерыва на ланчя вдруг вспомнила пароль Сиу-Ман. А потом прочла вот эти сообщения…

Она изобразила в воздухе последовательность движений, и N, повторив их, открыл телефон.

– Интересно… – Он хитро усмехнулся и, сунув пакет с продуктами в руки Нга-Йи, словно она была его служанкой, левой рукой продолжил работать с тачскрином, а правой выудил из кармана тяжеленную связку ключей и отпер дверь. – Уберите продукты в холодильник, – распорядился он и переступил порог, не отрывая глаз от экрана смартфона.