Знаю, так нельзя, но я с каким-то диким восторгом ждала, когда девушка проведет картой и платеж не пройдет. Должен же быть какой-то предел возможностей мужчины? Так хотелось вернуться в машину и домой, спать.

Но, нет. Раздался пугающий «дзинь» и спустя мгновение в руках мужчины оказалась заветная золотая каточка.

Наш номер располагался на самом крайнем этаже, где было всего две двери: одна направо, вторая налево.

— Два номера занимают весь этаж, Машунь. — прочитав немой вопрос, сообщил Дмитрий Петрович.

Все вокруг было в новинку: безумно роскошное убранство по последнему писку моды, мраморные полы, изящные картины на стенах, приятный цветочный аромат и ненавязчивая мелодия.

Мои родители не были бедными, я считала себя из обеспеченной семьи, до встречи с Валерой. Такие, как он с его отцом были из другого мира. То, что для них естественно, для меня порой даже слишком.

— Вау-ля, — Дмитрий Петрович первым вошел в номер, кругом была тьма. И когда я попыталась переступить через порог, он вытянул руку вперед и не позволили мне его переступить. — Так не положено, пчелка.

— Ч-что не положено? — я и так боялась сделать что-то не так, выглядеть глупо, а теперь и вовсе покраснела. — А как положено?

— А вот так! — подхватив меня на руки, мужчина перенес меня через порог. — На счастье!

Я взвизгнула, стараясь не дышать ароматом кожи Дмитрия Петровича, в которую уперся нос. Он пах чем-то мускатным, сладко-терпким и пьянящим. Будто затянулась целой сигарой, скурив ее за одну тягу. Его ладони совершенно невинно лежали на спине и под коленкой, но все равно прожигали ткань, заставляя кожу потеть и покрываться мурашками.

— У нас не брачный месяц, — напомнила я, почему-то вдруг тихо и хрипло. — Мы не женаты.

— Помню, Машунь, — горестно вздохнул этот актер, — Помню я, об этом ужасном недоразумении!

Почему эти слова отзывались по телу покалываниями? Я не знала. Но, даже размышлять на эту тему не хотела, потому потянулась к выключателю, нажала кнопочку и… Ничего не поменялось.

— Как свет зажечь? Или тут «эко» режим и только свечи? — не давая мне решить головоломку, Дмитрий Петрович пошел вперед по огромной комнате. Которая, наверняка, служила чем-то вроде коридора.

— А что мне будет, если покажу? — заигрывая, с явным авантюризмом и подтекстом, проговорил он мне в самое ухо. Сжав зубы, я едва сдержала стон, так и рвущийся наружу.

— То, что тебе ничего не будет, — я сделала акцент на последних словах, — уже хорошо, медвежонок!

— Гхрм! — зарычал он и я захохотала. Шум моего голоса утонул в вскрике, когда этот варвар просто кинул меня на кровать. Как он ее разглядел в кромешной тьме? Загадка, да и только…

— Эй, я тебе что, дрова? Поосторожнее там!

— Не дрова, Машунь, — нависая надо мной, мужчина поймал меня в капкан из своих рук. Наши тела теперь были так близко, что грели друг друга. Я слышала, как нервно он сглотнул, как жадно облизал губы… Черт, даже биение его сердца! — Если сравнивать тебя с чем-то неодушевлённым, то, наверное… Хм… Вот, колокольчик!

Я даже не хотела знать, почему такие выводы: из-за раздражающего звона или выпуклых форм! В любом варианте звучало так себе. Но я решила ответить ему тем же, якобы равнодушно протянув:

— А ты тогда… Хм… — повторила его жест, как бы копируя, — Плойка, вот.

Он так и замер, а я прикусила губу, чтобы не расхохотаться.

— И, — нервно выдал тот, — почему же, Машунь?

А я ничего не ответила. Просто закинула руки на его шею и чертовски медленно скользнула пальцами вниз, расстёгивая маленькие пуговки одну за другой. В темноте можно было позволить себе быть смелой и наглой. Даже провести ладонью по его животу, от чего пресс во мгновение стал каменным.

— Я жду, — гортанно напомнил мужчина, выгибаясь под движения моей руки. — Заинтриговала, сил нет!

— Все очень просто, не поверишь…

Отбросив окончательно все моральные блоки, я скользнула вниз по шелковым простыням и коснулась губами его твердой упругой кожи. С губ мужчины сорвался рваный хрип, тогда я запустила ладонь под брюки, массируя его каменный стояк.

— Все еще жду! — не спросил, потребовал. Член приветливо содрогнулся под моими пальцами, требуя продолжения и тогда я резко отшатнулась:

— Вот свет включишь, расскажу.

Дмитрий Петрович яростно зарычал в подушку и только после этого агрессивно вскочил с места, едва не сбив на своем пути высокую фигурную вазу. Хоть внутреннее чутье кричало мне: «держись от него подальше», я пристроилась рядом, вышагивая вплоть до входной двери.