Шипя себе под нос всякие грязные пошлости в мой адрес, больше напоминающие обещания, Дима стянул меня на землю, открыл авто и усадил на заднее сидение, пока сам отправился наперед.

— Игнат придет? — непонимающе спросила, пока тот судорожно заводил машину. Нога на педали подрагивала, пальцы на руле сжимались и разжимались.

— Нет, — качнул головой мой дракон, — я ему другую машину послал. Она уже почти подъехала.

— А почему?.. — я безмолвно указала руками на себя. Мол, чего это меня он назад затолкал. Дима понял все без слов, с саркастичной издевкой сквозь зубы:

— А потом, золотце мое драгоценное, что я уже предупреждал тебя – никакого секса в машине. Дома! Только Д-О-М-А! А с тобой соблюдать свои же правила не получается. Вот и крайние меры.

— Кто же тебе виноват, Димочка? — невинно полопала глазками. — Я-то, что? Я-то ничего!

Слова мужчины воспринял мой мозг, как вызов чистой воды. Скинув с себя чертов «мешок», встала коленями на сидение, поймав на себе испепеляющий взгляд. Но это было только начало! Моя руки совершенно случайно скользнули на плечи Димы, делая ему массаж. Только вот почему-то с каждой секундой он выглядел все более и более напряженным. Особенно, в районе паха.

— Ведмежонок, — томно шепнула на ухо, а затем прикусила его зубами и зализала рану языком. На мгновение Дима свернул на бок, дорога была полностью пустая. Это я проверила изначально! — А у тебя был когда-то минет за рулем, ммм?

— А у тебя? — спросил тот сквозь зубы, пытаясь изображать из себя саму неприкасаемость. А у самого волосы даже на бровях стали дыбом. — Сейчас вот прямо до ужаса интересно стало!

— У меня-то? Нет, не было, — все в том же образе, театрального грустно вздохнула, — Все вот хочу на ком-то попробовать… Ну, как в кино, знаешь? Когда-нибудь, однажды, может быть…

— На ком ты, мать твою, ты там хочешь попробовать, уточни?! — взорвался тот, поворачиваясь ко мне на светофоре с диким взглядом. Таким можно было и к стенке припечатать. — Машка, попка твоя так и проситься…

Не дам ему договорить фразу до конца, я переместила свои пальцы чуть выше, массируя виски. Застонав, Дима откинул голову на изголовье и поморщился, сцепив зубы.

— Зеленый, — шепнула я ему, едва скрывая победную ухмылку. — Но… Ты не спеши, естественно. Я так долго могу, ага! Все для тебя, дорогой мой! Только взамен хочу в этом платье каждый день на учебу ходить…

— А в марле с аптеки не хочешь? — фыркнул тот, очнувшись по щелчку пальцев. Выпрямился, пытаясь собраться, завел машину и рванул дальше. — Она-то больше прикроет. По крайней мере, соски точно!

— Какие соски, Дим? — возмутилась я уже серьезно, — Я в лифчике!

— Вот и я, думаю: «Какие нахер соски?! Почему их блядь за километр даже в темноте видно?» — зарычал тот снова, пытаясь перекривлять мой голос: — «Всем здрасте, Я – Маша! Я пришла сегодня в клуб, чтобы меня оттрахали в общественном туалете семеро во все щели!»

Ударив кулаком Диму в спину, я перестала массировать его плечи, откинулась назад и закатила глаза.

— Теперь у меня еще больше желания ходить так каждый день! — усмехнулась кровожадно, Дима поперхнулся, оттянув ворот рубашки.

— Ты как смотришь насчет шашлыков? — невинно поинтересовался он, — Устроим ритуальное сожжение этого платья! Вот прямо сегодня! Ой, что это я… Чему там гореть? Как фитиль: раз и потухло. Горошинка подогреться не успеет.

— «Всем здрасте! Я – Дима, — передразнивая мужчину, я показала ему средний палец, — и я не собираюсь трахаться ближайший месяц!»

Дима самодовольно рассмеялся, недоверчиво покачав головой:

— Спорим солнышко? — загадочно подмигнул через зеркало заднего вида. — Если секс все же будет, ты мне танцуешь стриптиз на день рождения. В тем зеленом коплектике, что я тебе тогда в бутике сам выбрал, помнишь? Ты еще не видела, но в наборе есть ух какие чулки!

— Ха, ха три раза! — сложив руки на груди, я отвернулась к окну, уже предвещая свою победу. Подумаешь? Никакого секса?! Ерунда ведь, тьфу. Выплюнь и разотри. Когда Дима всякие гадости мелит – перерыв не кажется чем-то сложным. — А если секса таки не будет, Димочка, твое наказание окажется намного более ужасным! Я, в отличие от тебя, размениваться на всякую хрень не собираюсь.

— Не томи, — с предвкушением, Дима усмехнулся, — змейка моя.

— Буду тебя при людях ведмежонком называть, вот! — я победно хлопнула в ладоши, когда Дима ударился головой об руль, сработал гудок. С его лица можно было писать картину маслом: «Крайняя степень обреченности!» — О, а лучше «за-а-ая!» Это прямо до дрожи! Бррр! Аж душно становится! Представляешь, заявляюсь к тебе такая в офис в этом платье и, как закричу: «За-а-ая! Я тебе подштанники принесла, ты дома забыл!»

— Ты монстр, Машунь! Как есть монстр! — горестно вздохнул он, резко сворачивая на парковку. — Ты же понимаешь, я что я просто обязан тебя завалить прямо сегодня? Депутская честь иного исхода не позволяет. Уж прости!