К следователю подошел врач скорой помощи.

– Вы проводили осмотр погибшего? – спросил Лосев.

– Да! – ответил медик. – Возьмите протокол. Мы свободны?

– Да, конечно, можете ехать. Спасибо, доктор!

Капитан Лосев подозвал лейтенанта-оперативника Ищенко.

– Валера, – сказал он. – Скорую помощь выпусти. Все выходы и периметр под охрану. Никого не впускать и не выпускать!

– Обеспечим, Михалыч! – козырнул лейтенант.

– А этого пакуйте, – указал следователь на Глеба Макаренко. – Виктор Тарасович, – повернулся он к Яровому. – Вижу, камеры здесь повсюду. Рабочие?

– Должны быть рабочие. Наблюдение за территорией и периметром велось круглосуточно.

– Записи сохранялись?

– Месяц хранились, затем удалялись автоматически.

– Охранники в усадьбе есть?

– Нет, только в офисе и на объектах: заправках, салонах.

– Почему такая беспечность? Он-то человек состоятельный, был!?

– Более чем, – согласился Виктор. – Вадим был общительным и щедрым человеком, врагов не имел (он был уверен). Видеонаблюдения достаточно, и, вообще, охраняться ему не от кого, считал.

– Кто камеры ставил? – следователь внимательно посмотрел на собеседника.

– Не знаю. Фирма, вроде, охранная…

– Олег Григорьевич! – спросил Лосев криминалиста. – Что у вас?

– Закончили. Ждем машину тело в морг отправить, – ответил Аксютин.

– Олег! Сними записи с камер за последнюю неделю. Виктор Тарасович тебе поможет. – Валера, – сказал оперативнику, – начинаем допрос свидетелей. Подготовь место в холле и запускай по одному.

Работал следователь по четырех утра…

Когда начало светать, осталось два не опрошенных свидетеля: жена убитого, Анна Сергеевна Степаненко, и невеста убийцы, Рабенко Ольга Изяславовна.

– Что с женщинами? – спросил Лосев оперативника. – Можно допрашивать?

– Степаненко Анну вряд ли, – махнул рукой лейтенант. – Спит, но в глубоком шоке. А вторая, Ольга Рабенко, очнулась. Кофе пьет.

– Давай ее сюда! – приказал капитан.

Ольга перепугано посмотрела на следователя и осторожно присела на край стула.

– Расскажите, Ольга Изяславовна, – начал Лосев, – что вам известно о смерти Степаненко Вадима Васильевича?

– Это я во всем виновата! – подняла голову девушка и заплакала.

– Каким образом вы виноваты в смерти Степаненко? – Лосев посмотрел в глаза свидетельницы.

– Мы играли, я целовалась с Вадимом, – Ольга заплакала навзрыд. – В «узнавашки» играли, я проиграла Вадику. Глеб приревновал и дрался с ним. Потом Глеб сказал, чтобы я пригласила Вадима на дамский танец и извинилась за него. Я поцеловала Вадима Васильевича в щечку. Глеб не выдержал и опять дрался, а потом стрельнул в Вадима из пистолета.

– Какие у вас отношения с Глебом Макаренко? – спросил следователь.

– Он мой жених, – вытерла слезы Ольга. – Осенью мы хотели пожениться. Что теперь будет? Сколько ему дадут?

– Следствие и суд разберутся, все будет по Закону, – заверил капитан. – Скажите, Ольга Изяславовна, где проживает Макаренко?

– Мы с Глебом живем вместе в моей квартире.

– Давно?

– Сорок шесть дней, – опустила голову Ольга. – Вчера было, – и заплакала.

– Ольга Изяславовна, как долго вы знакомы с Глебом Макаренко? – капитан внимательно посмотрел на свидетельницу.

– Три месяца.

– Где проживал Макаренко до знакомства с вами?

– Он жил с родителями. Адреса я не знаю.

– Он всегда ночевал дома?

– У него ночная работа, он начальник смены в охране детской больницы «Весна», – сообщила Рабенко. – Получалось быть дома два-три дня в неделю.

– Пистолет вы у него видели?

– Нет, никогда не видела.

– С родителями вашего жениха вы знакомы?

– Нет, пока не знакома. Глеб говорил, что познакомит поближе к осени. Как теперь жить!? – опять зарыдала Ольга.

– Успокойтесь! – Лосев подал девушке стакан воды – Сейчас вас отвезут домой. Город не покидайте, вы еще понадобитесь.

– Михалыч, – подошел оперативник, – закончили?

– Да, Валера, – облегченно вздохнул следователь. – Кто в доме остался?

– Жена убиенного Анна Степаненко, – доложил лейтенант. – С ней Лариса Шевченко, подруга. Больше никого. По домам?

– По домам! – подтвердил Лосев. – Завалиться бы на диванчик часов так на двенадцать! А, Валера?

– Не с нашим счастьем, Владимир Михайлович! – тускло улыбнулся оперативник.