– Ч.что ты делаешь?

– Я приготовил сюрприз!
– Тебе понравится!

Его губы растягиваются в зверином оскале и он идёт к ноутбуку, — нажимает кнопку вызова.

 Я слышу громкие гудки, поворачиваю голову в сторону и понимаю, что сейчас включится скайп, и меня в таком виде, увидит, кто-то ещё, кроме Барона. Вспоминаю, что я всё так же обнажённая, истерзанная и грязная, хочу прикрыться, но не понимаю, как могу скрыть свою наготу.

Поджимаю ноги и поворачиваюсь немного боком к камере, кто бы там не появился мне невероятно стыдно за свой внешний вид. Меня ещё немного спасают мои волосы, что медной копной полностью скрывают грудь, и даже частично, бедра измазанные спермой, вперемешку с моей кровью.

 Барон опускается на стул около меня и, получается, я как грязная шавка в ногах у своего хозяина.

Смотрю на него полными слёз глазами, а он лишь кивком головы показывает, смотреть в экран ноутбука, там как раз перестают идти гудки, и, слышится шорох по ту сторону экрана.

Кто-то ответил на звонок.

На меня смотрит мужчина, лет пятидесяти.

Я узнаю отца практически сразу.

Первые несколько секунд, я ещё не верю, но в груди всё щемит от понимания, что передо мной, мой единственный родной человек.

– Папа, — полепечу еле слышно.

Он, смотрит на меня, и я, не могу понять, он меня совсем не узнаёт? Или, как и я, не верит, что это действительно его дочь.

Руслан одним движением руки перебрасывает мои волосы на одну сторону, тем самым полностью открывает моё лицо и грязное тело в целом. Больше папа не сомневается, в том, что это действительно я. Он очень резко подскакивает ближе к экрану и, я замечаю на его руках наручники, он по-прежнему в тюрьме.

– Василиса, девочка моя! – папино лицо искажает, гримаса боли. Несомненно, он понимает, что сейчас со мной произошло.

Я так же, поддавшись порыву, рвусь к нему, так хочу рассмотреть его поближе, но меня снова останавливает Барон, рывком ухватившись за цепь, тянет меня на себя. Я снова закашливаюсь и хватаюсь за кожаный ремень, что сдавливает мою шею. Слышу, как папа, словно раненый зверь, рычит и сыплет угрозы в адрес Руслана. Он дважды называет имя Долгатова, я понимаю, что они знакомы, — и я тут, неслучайно!

 Дело даже не в том, что я дала Барону пощёчину. Руслан так же зло отвечает моему отцу. От волнения я не понимаю, о чём конкретно идёт речь! 

До меня сквозь помутневшее сознания долетают лишь обрывки фраз, из которых я понимаю, что Руслан обвиняет моего отца в смерти своих родителей, и обещает, что я буду при нем и, очень сильно страдать.

Рычащие звуки рассеиваются, и я, проваливаюсь в темноту.

Сознание возвращается постепенно. Изначально мне кажется будто я в общежитии, в своей мягкой постели, но слабость и ломота мышц во всём теле заставляет меня вспомнить о, произошедшем. С трудом разлепляю веки и оглядываюсь по сторонам, свет режет глаза, и я, сильно зажмурилась. Я в той самой комнате, куда меня вчера привели. Солнце очень высоко, я проспала, кажется, даже обеденные часы. В коридоре послышались постукивание каблуков о паркет.

 В дверях появляется черноволосая женщина лет сорока, сорока пяти в длинной черной юбке и нежно-голубой блузке застегнутой на все пуговицы, в руках у нее поднос с едой.

– Доброе утро!
– голос сдержанный, но не злой.

– Здравствуйте! – не смело смотрю на женщину с большими чёрными глазами, нет никаких сомнений, передо мной настоящая цыганка.

Я, цыган, честно говоря, побаиваюсь! Ничего плохого они мне, конечно, не делали, но про них столько всего говорят: Женщина, наверное, по лицу всё и без слов понимает.- Ухмыляется.

– Да не бойся Василиса! Меня Радой зовут. Я Руслану по дому помогаю. Он кстати скоро приедет, просил меня, чтобы я покормила тебя. Врач осмотрел тебя ещё ночью, сказал, как отдохнёшь покушать нужно обязательно.

– А Руслан такой заботливый? Прям просил накормить меня? – по взгляду Рады понимаю, мой сарказм был не уместен.

– Простите - бормочу еле слышно.

– Ты, конечно имеешь право злится на Русланчика. Я его не оправдываю, но и понять могу. Дети за родителей не отвечают. Но я знала маму Руслана и знала, как сильно он к ней был привязан. Ему до сих пор сложно смирится с потерей родителей. Твой отец убил их и до сих пор непонятно, - ради чего? Да он в тюрьме отсиживает свой срок, но он скоро выйдет, будет жить дальше. А родителей Руслана, уже не вернуть.

– Мой отец не убийца! – Что бы там не произошло, я не верю в то, что мой отец мог кого-то убить.

– Поешь! – бросает строго мне Рада и, оставив поднос на прикроватной тумбочке, выходит из комнаты, прикрыв за собой дверь.

Ком обиды за родного человека перекрывает жалость к себе. Хотя, у меня болит всё тело, и ощутимо тянет низ живота, я могу сейчас думать только о папе. Насколько я помню я потеряла сознания до того как закончился видео звонок. Он, наверное, сходит сума от незнания, что со мной!