Невероятный кайф! Я готов был кончить уже через пару минут после того, как вошёл в неё: словно пятнадцатилетний пацан. Мне невероятно сильно хотелось продлить эти ощущения, как можно дольше. Не прекращая вколачиваться, я срывал с себя одежду, проклиная всё на свете за то, что сразу этого не сделал. Пот струится по всему телу, я не хотел, чтобы эти ощущения заканчивалось. 

Я вертел крошку, как хотел: ставя её в разные позы: то укладывал её худенькие ножки себе на грудь, то ставил на четвереньки, то растягивал её в шпагате. Сквозь зубы втягивал воздух и матерился, — мне конкретно снесло крышу от этой сучки.

 Я брал её не меньше пяти раз, не давал ей отдыха, да я вообще не обращал внимания на её состояния. Мной двигала, только лишь похоть!

А ещё, ярость на её отца и желание его наказать.

Лишь только когда я насытился, и меня понемногу начало отпускать, я посмотрел на девчонку.

Василиса сейчас потеряет сознания.

Кажется, она давно прекратила кричать! Какое-то время просто вскрикивала, а потом, обессилев, просто дышала! Сейчас уже и вовсе, она практически не реагирует.

Василиса.

Я не знаю точно, сколько это животное издевалось надо мной. Я даже не могла представить, что боль может быть такой сильной. Меня словно разрывало на части, жгучая, невыносимая боль пронзала всё тело. Я не раз обсуждала, какой бывает первый раз с подругами, но не одна из них, не говорила, что эта боль настолько сильная. 

В глазах уже начало темнеть, когда я, наконец, вновь почувствовала более настойчивые толчки и скорое на интуитивном уровне поняла что, наконец, это заканчивается. Я потеряла счёт времени. Сознание уже стало уплывать от бессилия, прежде, чем этот ублюдок вышел из меня и, сняв презерватив, излился на мои бёдра.

С трудом сведя ноги, я свернулась калачиком и, уставившись невидящим взглядом в стену пыталась понять, что теперь со мной будет.

Послышались удаляющиеся шаги и звук, льющейся воды.

Я осталась одна, мне так захотелось исчезнуть из этого ада,- просто не выносимо.

 Внизу живота всё пылало адским огнём и пульсирующая боль в мышцах, не позволяла погрузиться, хотя бы в спасительный сон. О том, чтобы уйти, не могло быть и речи, я не то, что встать, — пошевелится не могла.

Я слышала, как Руслан закончил принимать душ и покинул спальню, а я, так и продолжала лежать на кровати.

Спустя какое-то время, осознание того, что нужно смыть с себя всю эту грязь, заставило меня повернуться, сесть, а потом с трудом себя пересилив, я всё же смогла подняться и направится принять душ. Но стоило мне только переступить порог ванной, как я была, груба, выволочена, обратно в спальню. Из-за гула в голове, я не услышала, как вернулся Барон.

Сейчас, он был полностью одет, на нем была свежая футболка и джинсы. От мужчины пахло, парфюмом и дорогими сигаретами.

 Зло дёргает меня за руку и, шипит прямо в лицо.

– Тебе кто позволял идти в душ? –

 - Но я грязная? – с ненавистью смотрю на Долгатова, в его глазах я вижу бесов. Хотя в этот момент, искренне не понимаю, чем вызвана подобная реакция.

 Возмездие свершилось, я наказана, растоптана, унижена. 

Но не сломлена. Может он из-за этого так зол.

– Потерпишь. – Идём! – и всё так же, не церемонясь, меня за руку потащили вниз.

В самый низ.

 Барон привел меня в подвал.

Не такой сырой и вонючий, как в нашем детском доме, этот куда светлее. Но холод тут такой же пронизывающий.

 Или это от того, что я по-прежнему обнаженная?

Руслан толкает меня в раскрытую дверь.

 Я не понимающим взглядом озираюсь по сторонам.

Первое, что бросается в глаза, это небольшой стол на котором стоит ноутбук, а, напротив, в паре метров от него, у самой стены, стоит стул. Комната совершенно пуста если не считать еще и цепи с ошейником.

Барон тут что, собаку держал?

Я поднимаю взгляд на Барона, тот всё так же держит меня за предплечье и, не удостоив меня даже взглядом, протаскивает в противоположную часть комнаты.

Я смотрю на стул, и уверенная в том, что меня посадят на него, сама хочу это сделать. 

Тем более мышечная боль в ногах, никак не отпускает меня.

Немного подогнув ноги, я оседаю вниз, но грубый рывок заставляет меня и вовсе резко сесть на пол.

Смотрю на Барона, от шока не сразу понимаю, что он застегивает на моей шее тот самый ошейник, лежащий на полу. Хватаюсь за ремешок и пытаюсь сорвать с себя собачий предмет, как вдруг Руслан дергает цепь на себя, я закашливаюсь от удушья так сильно, что с глаз текут слёзы.