Волк был в отключке, и видимо так и не приходи в себя.

— Должно быть с резервации сбежал, — почесал макушку дед. — Она тут недалеко, для одичавших. Видишь какой, он показал на ошейник. Особо опасный. Что делать-то с ним? Может сразу пристрелить? Да и сообщить бы надо!

— Не надо, дед, — заглянула я родственнику в глаза. — Давай понаблюдаем. Очнется, если дикий, то ты его и пристрелишь. А вдруг он — нормальный?

— В резервацию нормальные не попадают… — дед обеспокоенно посмотрел на лежащего волка.

— Ладно, — пробормотала я, ставя таз с теплой водой. — Сейчас промоем ему раны, может он вообще не жилец.

И я принялась оттирать загноившийся глаз. Тазов десять точно я принесла за этот вечер, оттирая черного волк. Тощая грудная клетка медленно поднималась, сердце волка стучало тихо-тихо, но он был жив. Наложила руки, залечивая глаз. С шеей и спиной было посложнее, но тоже справилась, отдав почти всю свою магию. Я даже залезла в резерв. А вот ноги мне не поддавались! Позвала деда, который пыхтел над волком часа два. Срастил кости, нарастил мышцы, вытер вспотевший лоб.

— Не будет ходить, — покачал он головой. — Слишком старые раны. Видимо последний рывок его был перед смертью.

Волк дышал. Просидела всю ночь, периодические проваливаясь в сон. Волк дышал, не сдавался. Под утро не вытерпела и прилегла, прижимаясь к теплому боку, так проще контролировать дыхание, и можно дать телу немного расслабиться. Не заметила, как заснула, а проснулась от неприятного чувства, что во-первых, тебя обнимают явно чужие руки, во-вторых, на тебя смотрят. Взвилась, но меня удержали, еще теснее прижав спиной к тощей груди. Сердце забилось трепетной птицей. Замерла, стараясь выровнять дыхание.

— Это ты меня спасла? — тихий шепот сорванного голоса.

Скосила глаза на тощие руки, удерживающие меня в захвате. От усилий они подрагивали, но парень держался.

— Отпусти, мне неудобно, — дернула плечом.

Волчица чувствовала себя некомфортно рядом с чужим волком и тихо порыкивала, пока еще сдерживаясь, чтобы не цапнуть.

Руки разжались, а я вскочила и повернулась. Передо мной лежал парень: смуглый, с темной отросшей шевелюрой, одного глаза не было, нос перебит, губы от ударов распухли, шея в рваных страшных шрамах. Впалая грудная клетка, тощий живот и скрюченные ноги. Жалкое зрелищу, а туда же.

Он увидел мой жалостливый взгляд, тут же единственный глаз полыхнул желтым, и волк постарался прикрыться. Хотела помочь, да натолкнулась на злобный взгляд и отошла, давая возможность прийти в себя. Волк подтянулся на руках и сел, оглядываясь по сторонам.

— Где я?

— В сарае, — ответила честно, ожидая продолжение.

— Кто ты?

— Гостья в этом мире!

— Ты меня сюда притащила?

— Да!

Странный разговор.

— Кто ты? — спросила, копируя интонацию.

Волк сглотнул.

— Ты только поверь мне…Я не одичавший. Никогда им не был. Я альфа черных волков…точнее был им года два-три назад, точно не знаю сколько времени прошло. Мой брат…в общем… — слова давались с трудом. — однажды ночью на меня напали, связали, надели магический ошейник, чтобы я не мог обернуться и отправили сюда в резервацию. Я сбегал несколько раз, ловили. Потом, чтобы не возиться и не сторожить, просто перебили задние лапы и не давали костям срастись, прерывая регенерацию. В этот раз решил сбежать, чтобы убили наверняка. Все равно бы далеко не сбежал, а тут ты… — он оглядел меня еще раз.

— Ты — волчица?

— Да, клан Белых волков, — кивнула задумчиво, поражаясь жестокости родных людей.

— Ты какая-то странная волчица, — волк не спускал с меня настороженного взгляда.

— Я еще и маг!

— Такое бывает? — изумился больной.

Кивнула, раздумывая, что делать дальше.

Дед пришел как никогда вовремя. В одной руке чашка с бульоном, в другом ружье.

— Здравствуйте, — очень вежливо поздоровался волк. Дед чуть чашку из рук не выронил.

— Быстро ты в себя пришел. Не обидел он тебя, дочка? — я помотала головой.

— Как зовут?

— Аздан. — дед удивленно вскинул голову.

— А не ты ли тот альфа, который вдруг внезапно почему-то не смог справиться со своим зверем?

— Я, — усмехнулся парень. — Вот только при магическом ошейнике, никто не смог бы обернуться. Даже она! — кивнул на меня.

— Здравые рассуждения, — почесал лысеющую голову дед. — Ладно ешь пока лечебный бульон, больше не дам, уж больно тощ. Потом будем думать, как тебя в дом перетаскивать.

Волк кивнул, соглашаясь.