Шрифт:
— Мирон, а кто еще летит? — предприимчиво интересуется Дарья Филипповна.
— Все наша компашка. Обещали взять кого-то из своих, — глаза лазурного оттенка устремляются на меня. — Вот я решил взять любимых женщин с собой.
Глава 10. Ты — мне, я — тебе
Лиза
— Только не говори мне, что мы будем спать в одном постели, — недовольно высказываюсь я.
— Да кто тебя трогает, — смерив меня взглядом, Мирон продолжает идти рядом.
Он вызвался показать мне комнату, в которой мне придется сегодня ночевать. А спать мне придется немного немало в спальне Потемкина!!!
Все логично. Ведь я его девушка.
Я никогда прежде не оказывалась в постели мужчины таким быстрым темпом.
Молодец, Елистратова! Растешь в мастерстве!
Не узнаю себя в последнее время. Что со мной происходит? Или это все ОН виноват? Ведь когда Мирон рядом, я так и выдаю одну ошибку за другой.
Эх…
Передо мной распахивается большая светлая дверь.
Он пропустил меня вперед…
Несмелыми приставными шагами прохожу вглубь комнаты.
Интерьер насыщенный, пестрый, но толком не рассмотришь при освещении двух-трех ночных светильников. Да и мне сейчас не до него. Мой взгляд угрюмо останавливается на большой, нет, огромной хозяйской кровати.
Гляжу на Потемкина. Он подходит к краю высокой постели.
— Я лягу здесь, — его широкая ладонь опускается на самый край пышной постели.
Мирон не спеша огибает кровать и встает у противоположной ее стороны.
— А ты — здесь! — он еще раз пускает руку на противоположный край ложа.
— Хм, — скептически вставляю я.
— От тебя до меня за всю ночь на поезде не доедешь. Так что можешь спать спокойно! — он уверяет меня, словно сказочник.
Мотаю головой.
— Нет.
— Тогда спи на полу, — без напряга он пожимает плечами, — я же не садист какой-то, чтобы тебя принуждать.
Мы встречаемся взглядами и долго держим зрительный контакт.
— Я пойду в душ, — направляюсь к двери, за которой по логике должна скрываться ванная комната.
— Пожалуйста. Я тебе разрешаю, — летит спокойное мне в спину.
Я на миг замираю, но после решаю продолжить путь, так и не обернувшись и не ответив.
Сейчас Мирон спокоен и весел. Но когда он спокоен и весел — взорваться хочу я!!!
Принимаю душ и укутываюсь в красный махровый халат явно приготовленный для меня.
Выхожу в комнату. Мирона здесь нет.
Иду в спальню Авроры и провожу с ней больше часа.
Укладываю ее спать и читаю на ночь рассказ Джека Лондона.
Ей понравилось.
И мне приятно, что мы с малышкой в основном совпадаем во вкусах и интересах.
Возвращаюсь в хозяйские покои. Мирона нет. И тут во мне просыпается любопытство. А где, собственно говоря, его носит?!
Иду до конца коридора. Там вижу приоткрытую дверь и горящий за ней свет.
Угадала!
Я слышу его голос.
Приближаюсь к двери на носочках.
В скором времени, понимаю, что Мирон разговаривает с кем-то по телефону. Через несколько секунд я уже прикасаюсь лбом к прохладному деревянному полотну и бессовестно подслушиваю оставшийся кусок разговора.
— Я приеду к тебе завтра, — пауза. — Чего ты хочешь? В ресторан? Куда??? Я не посещаю такие заведения. Там скучно будет даже мертвецу. Да я усну во втором акте. Ты хочешь, чтобы я всех зрителей перепугал своим храпом?
Потемкин смеется.
— Это как-нибудь без меня. С подружкой. С братом сходи! — в низком голосе появляются нотки раздражения.
Пауза. Сейчас он, скорее всего, выслушивает собеседника… то есть собеседницу!
— Есть вещи, которые я не приемлю. Не хочу и все! Давай так, ты мне не паришь мозг своими театрами, а я тебе покупаю путевку на отдых в Турцию. Хорошо? Сразу бы так. — Авторитарно выдает он. — Все, до завтра, Ксюх! Утром, утром приеду. Пока.
Как только он произносит последнее слово, я толкаю дверь, оповещая о своем присутствии.
Мое появление практически не смущает Потемкина.
— Подслушивала, — его глаза хладнокровно скользят по мне.
— Мы же договаривались, — несколькими шагами сокращаю расстояние между нами и, остановившись в паре метров от стола, за которым сидит Мирон, упираю руки в бока.
— Не перегибай, Лиза, — строго чеканит он и вскидывает на меня возмущенный взгляд. — Я же не пришел к тебе и не в твоем присутствии позвонил… женщине. Это к тебе вопросы по поводу твоего воспитания, что ты чужие разговоры подслушиваешь.