Через несколько минут в низ спустился ещё один мужчина: пониже ростом, шире в плечах и явно старше. Подбежав к телеге, он торопливо подхватил мешок и понёс его к откосу, где привязал к верёвке.

Всего наверх подняли четыре мешка серебряных слитков.

«Не хило ребятки прибарахлились, — нервно усмехнулась про себя Ия. Она не имела представления о здешних ценах, но подобное количество благородного металла впечатляло. — Ну теперь вы уберётесь отсюда или начнёте ещё и по корзинам носильщиков лазить?»

Повозившись, неизвестные с заметным трудом стащили с телеги новый сундук, почти бросив его на землю.

Их приятель наверху возмущённо зашипел, явно недовольный произведённым ими шумом.

«Боится привлечь внимание, — понимающе хмыкнула девушка. — Значит, дело даже не в самой знатной даме. Просто кто-то пронюхал, что она везёт с собой прорву серебра. Вот ушлые ребята и подсуетились, подведя её и всех остальных под стрелы лучников. Элементарный разбой, замаскированный под борьбу с нарушителями карантина. Но почему они не стали проверять, убиты ли другие женщины в фургоне? Схалатничали? Поторопились поскорее забрать сокровища? Не похоже. Уж больно здесь всё хорошо продумано, и вдруг такой прокол. Непонятно».

Тем временем один из мародёров, шагнув к мёртвому телохранителю, вырвал у него из руки меч.

Вдруг прямо над ухом бывшей рабыни кто-то тихо всхлипнул. Испуганно втянув голову в плечи, та оглянулась и увидела прямо перед собой побледневшее, перекошенное лицо жрицы. Закатив глаза и прикусив губы, женщина явно с трудом сдерживала рыдание.

Только сейчас Ия обратила внимание на то, что раненая больше не дрожит и вообще лежит как-то подозрительно тихо.

«Умерла, — молнией пронеслось в голове путешественницы между мирами. — Прямо здесь и сейчас рядом со мной».

С дороги донёсся натужный металлический скрежет.

Девушка вновь выглянула из-за оползня. Мародёры продолжали возиться с упрямым сундуком. Вновь лязгнуло. Кто-то из неизвестных зашипел от боли, видимо, угодив железякой по пальцу или ещё куда.

Чуть слышно скрипнули петли. С лёгким стуком откинулась крышка. Зашуршали тряпки, звякнула керамика, и тут же раздалось знакомое довольное хмыканье.

Повозившись, мужчины извлекли сундучок поменьше, тяжело опустив его на землю.

Затем один из них поднял воткнутую в землю палку и, помахав, раздул огонь. Второй на сей раз без труда справился с замком.

А дальше наступила тишина. Только всё более усиливавшийся ветер гнал по ущелью потоки холодного воздуха, заставлявшего трепетать пламя далёких факелов, да шелестел сухой бурьян и редкие, уже лишившиеся листьев кусты.

Грабители мёртвых, склонившись, молча разглядывали содержимое шкатулки.

Остававшийся наверху приятель тревожно окликнул замерших сообщников.

Один из них поднял голову и с придыханием проговорил:

— Нуа иоходзи!

— Имеоджи? — с непонятной интонацией отозвался мужчина с обрыва.

— Еллесу! — глухо рыкнул сообщник.

— Джоунгха! — цыкнул на них третий мародёр.

Вдвоём они подтащили ящичек к склону. Однако никто его поднимать не стал. Вместо этого мужчины вернулись к телеге.

Спутница бывшей рабыни, справившись с рыданиями, выглянула у неё из-за спины. Похоже, лысую женщину тоже заинтересовало происходящее на дороге.

А продолжали твориться странные вещи. Один из грабителей мёртвых вдруг взялся за ещё недавно пренебрежительно отброшенные рулоны ткани, а второй снял с телеги небольшой бочонок и, кажется, собирался выбить ему дно.

Даже находясь против ветра девушка уловила духовитый аромат мёда.

Вновь подал голос находившийся на краю обрыва сообщник.

Но вошедшие в азарт мародёры никак не отреагировали, жадно разглядывая небольшой свёрток, размером с коробку из-под сухого завтрака.

Сверкнул полоснувший по верёвкам нож, затрещала разрываемая кожа.

Увы, но что именно они обнаружили в бочонке, Ия рассмотреть не смогла.

Стоя к ней спиной, мужчины обменялись короткими фразами, в которых, как показалось недавней невольнице, сквозило озадаченное недоумение.

Затем неизвестные отнесли добычу к откосу. Один из них вскарабкался наверх, а второй, вернувшись, собрал в охапку ещё какие-то вещи.

Потом поднимали добычу и, судя по натужному покряхтыванию мародёров, им пришлось изрядно потрудиться, втаскивая сундучок вверх по склону.

«Таким тяжёлым может быть только золото… или свинец, — почему-то подумала Ия, наблюдая за тем, как последний из грабителей мёртвых выбирается из ущелья, ловко поднимаясь вверх по верёвке. — Только вряд ли кто-то будет прятать свинец в двух сундуках».