Пистолет еще раз плюнул огнем мне навстречу, но направить его нормально стрелок уже не успевал. По правому боку чиркнуло что-то донельзя горячее, но острие кинжала уже входило в горло врага. Раздалось бульканье, хрипение, сведенные предсмертной судорогой пальцы бандита в последний раз нажали на спуск. Пистолет бабахнул еще раз, но в этот раз мимо.

Стрелок еще хрипел, а я уже мчалась в ту сторону, куда нес меня первый бугай. Онемело правое плечо, горел бок, но все это было так, мелочи. Рукоять кинжала удобно лежала в ладони, серебристое, идеально чистое лезвие, тускло сверкало в свете редких фонарей. Впереди был небольшой парк с редкими, уже полностью облетевшими деревьями, а за ним — дорога. У обочины, у самой ограды парка, был припаркован черный, блестящий, наглухо тонированный минивэн. К нему из парка бежали две черные тени. Понятно: услышали выстрелы, увидели меня, поняли, что операция провалена и решили сматываться.

Я неслась изо всех сил, но уже видела: не успеваю. Два мужских силуэта запрыгнули в машину, захлопнули дверцу, и минивэн стартовал с места в точности так, как это показывают в кино: с ревом мотора, с пробуксовкой, с визгом резины по асфальту. Уйдут ведь, гады. И достать их нечем! Хотя…

Не сказать, чтобы я в этот раз сильно напрягалась. Может, у меня действительно произошел какой-то магический прорыв, может, помог бурлящий в крови адреналин, но небольшой энергетический шар создался будто сам собой и стремительно полетел вслед за уносящейся прочь машиной. Через пару секунд он влетел внутрь, пробив заднее стекло, и рванул.

Было красиво. Фейерверк, огонь до неба, живописно падающие вокруг обломки. Тут же набежавшая толпа зевак, завывания где-то вдалеке полицейских сирен… Так вам и надо, с-суки! Другой раз трижды подумайте, прежде, чем лезть к нам с Санычем!

Я переступила с ноги на ногу и ощутила, как толкнула щиколоткой какой-то предмет. Нагнулась посмотреть. Арбалет! И стреляет, млин, резиновыми шариками. Понятно, можно и стальной вложить, но нынче был именно резиновый. Понятное дело: хотели оглушить обоих, меня утащить, а на тренера жестко надавить. Только вот не вышло! Давилка у вас, мрази, еще не выросла!

— Ты как, Тася?

Это Саныч подошел сзади. Самого качает-шатает, видать, ему тоже неслабо досталось. Я послушала себя.

— Нормально. Только вот куртку испортили, сволочи!

Куртка теперь, действительно, только на выброс. И на новую денег нет. Ладно, в кладовке висит старая и страшная, придется до зимы в ней таскаться.

— Но… в тебя же попали! Я чуть с ума не сошел, пока не сообразил, что ты все-таки не ранена.

— Э-э-э…

Я только тут, наконец, осознала: действительно, стреляли. Действительно, попадали. И куртка моя именно пулями изорвана. И испугалась. Стала себя ощупывать: плечо — да, болит. Но дырок в нем нет. Синяк, конечно, будет знатный, но ничего фатального не случилось. Бок? Полоса, как от ожога, но, опять же, посторонние отверстия в теле отсутствуют. И тут сообразила: я же как раз перед выходом наколдовала себе каменную кожу! Потому и резиновый шарик отключил меня так ненадолго, потому и пуля оставила только синяк. Считай, я себе бронежилет скрытого ношения организовала! Ощущения от попаданий, конечно, не самые приятные, но тушка не продырявлена, а синяки пройдут за неделю. Вот только Санычу надо как-то об этом рассказать. Впрочем, он мужик башковитый, и сам все понял. Только и спросил:

— Это то, что я думаю?

— Угу. А… что теперь будет?

— Ничего не будет. Завтра истекает срок ультиматума, и меня решили простимулировать, подтолкнуть к "правильному" решению, ур-роды! Теперь, пока не выяснят все обстоятельства этого дела, притихнут. Как минимум, на неделю. Скажи, а машина — это тоже ты?

Я кивнула.

— И тем же макаром?

Я кивнула еще раз.

Саныч только головой покачал.

— Круто. Я вот до сих пор даже малюсенький светлячок зажечь не могу. А теперь вот, держи: твоя сумка, деньги… не думай, это я бандосов почистил, тебе они нужнее будут. И мотай отсюда. Тебя здесь не было, ты ничего не знаешь. Давай побыстрее, пока полиция не приехала. И еще… Спасибо тебе, Тася. Да, и ножик свой спрячь, не пугай народ. И не таскала бы ты его с собой, нарвешься однажды.

Тренер хлопнул меня по плечу в знак благодарности, и тут же по спине — мол, вали уже. И я свалила.

Утром на работе за утренним чаем только и разговоров было о ночном происшествии. Как обычно, тетки все уже знали: кто, кого и как. В официальную версию — мол, неисправность автомобиля, приведшая к пожару и взрыву — не верил никто. Спорили же о том, какие бандиты каких завалили, и чем. О том, что в городе еще с девяностых годов действует несколько бандитских группировок, знали все. Знали, как они называются, знали фамилии главарей, и еще кучу мелких подробностей. В прежние времена между бандами случались неслабые пострелушки, но сейчас они как-то прекратились. По крайней мере, на улицах стрелять перестали. А из вчерашнего люди сделали вывод, что бандиты опять что-то не поделили, и версии были самые разные. Как водится, нашлось несколько "очевидцев", одни из которых сами видели, как в бандитскую машину всадили гранату из РПГ. Другие глазастики были свидетелями того, как стреляли из автоматов… В общем, народ бурлил, и только начальник все так же хмуро сидел за монитором с перекошенной мордой.

Я в обсуждении не участвовала, только тянула чай, заедала его печеньем, и в нужных местах выдавала уместные восклицания. Еще я прикидывала, все ли вчера правильно сделала. Изорванную куртку выбросила в мусорку, причем не у дома, а за пару кварталов. Ботинки тщательно вымыла на всякий случай, чтобы даже микроскопических следов крови не осталось. Джинсы осмотрела чуть ли не с лупой и, убедившись в отсутствии кровавых пятен, закинула в стиральную машинку. Кинжал еще раз осмотрела, несмотря на то, что на нем не осталось ни малейшего следа крови, промыла как следует, вытерла насухо, смазала специально купленным для этих целей маслом и убрала в тайник. Прямого интереса полиции можно не бояться: раз Саныч сказал, что меня там не было, значит, у него уже готова вполне годная и проверяемая сказка для правоохранителей. Но все равно, несмотря на все предосторожности, червячок точил: а что, если? Но я с ним старательно боролась, и даже довольно успешно.

Вечером своевольно отменила тренировку и отправилась на шопинг. Как ни крути, а новая куртка была нужна. Водолазка, одна из немногих, годных "в добрые люди", тоже была изодрана и ушла в тряпки. Да и вообще гардероб требовал обновления, а денег, затрофеенных с бандитов, мне на два гардероба хватит. Вот живут же люди! Может, тоже в бандиты податься? Ладно, шутки в сторону, мне предстоит серьезная работа: полсотни примерок.

Здоровенный торговый центр был как раз на половине дороги к дому. А в нем были уже разведанные и проверенные не слишком дорогие магазинчики с одеждой нужных размеров. Нащупывая в кармане толстенькую пачку денег, я уверенно завалилась в первый магазин. Ко мне тут же подлетела девушка: