Я сильно торопился – других дел было невпроворот и, поэтому – «фундамент-станину» американского универсального станка отливали прежде фундамента самого «опытно-экспериментального цеха».

Разумеется, для бетона я использовал свой цемент – полученный в результате переработки шлака из отвалов Ульяновского чугунолитейного завода. Он был марки «800»: неимоверная круть по нынешним временам – доступная в эти времена лишь высокотехнологичным немцам. Разбавив его на треть хорошо промытым водой, крупным кварцевым песком, размолотым в пыль на шаровой мельнице – я получил вдобавок значительное уплотнение получаемого в результате бетона и, увеличение его прочности – как минимум процентов на двадцать.

После отливки, длившейся около двух часов, завалили фундамент-станок опилками и подключили к напряжению предварительно вставленные электроды для пропарки бетона. Я лично присутствовал при отливке от начала до конца и, подобно зэку – ещё трое суток жил в «ИТЛ», питаясь из одного с зэками «котла» и непосредственно контролируя процесс затвердевания.

После двух суток отдыха, как раз на выходные совпало, по моему распоряжению – зэки-рабочие разгребли опилки, сняли опалубку и глушки с места расположения посадочных мест. Сперва внимательно и дотошно внешне осмотрев бетон на наличие трещин, пор и раковин, я приступил к его внутреннему обследованию с помощью «роялистого» строительного ультразвукового дефектоскопа.

Эмиль Осипович присутствующий при сем действе, долго сдерживал присущее всем сапиенсам мартышкино любопытство, затем всё же спросил:

– Извините, Серафим Фёдорович…

– Да, да…?

– А что это Вы делаете? И что это за прибор такой? Если не секрет, конечно.

Сделав самые страшные глаза из тех, что сумел когда-либо изобразить:

– «Секрет», да ещё какой! Так что считайте, что я просто колдую – если не хотите лицезреть меня на соседних с вами нарах и в очереди в «прачечную».

Тот, аж отпрянул перепугано:

– Вот даже, как? Ладно, тогда – «колдуйте» себе на здоровье.

Не обнаружив внутренних дефектов, уже вдвоём с ним тщательнейшим образом измерили закладные под посадочные места моими же контрольно-измерительными инструментами с предварительно удалёнными «компрометирующими» надписями и рисунками.

После многочасовой довольно изнурительной работы, я смог облегчённо выдохнуть:

– Идеально! Пускай пока чуток на ветерке обсохнет, а затем загрунтовать, покрасить на три раза и через недельку – начинаем собирать станок, Эмиль Осипович.

Того тоже – на радостях, чуть ли не на слезу пробило:

– Я верил в Вас, Серафим Фёдорович!

– А как – я в себя «верил», Эмиль Осипович… Вы не поверите!

Восстановленный уникальнейший американский строгально- долбежно- протяжный станок – действительно открыл перед нами совершенно новые технологические горизонты. Хотя подыскать обслуживающий персонал к нему – оказалось делом довольно долгим, хлопотным и затратным.

Но, про «кадровый вопрос» в славную эпоху НЭПа и его возможные решения – у нас будет отдельная песТня.

Как говорится: «аппетит приходит во время еды»!

Успех изготовления станины из железобетона окрылил – если не весь дружный коллектив «ОПТБ-007», то по крайней мере – наиболее его активную часть, требующую «продолжения банкета». На опустевшем складе холявного хабара – кучами металлолома валялось ещё несколько станков с разбитыми чугунными станинами, но осмотрев их, я решительно отрезал:

– «Не в коня корм» будет! Эти «девайсы» – морально и физически устарели, ещё до эпохи исторического материализма.

Однако, самому-то загорелось!

Эта история имела растянутое по времени продолжение, про которое предельно вкратце.

Вспомнив кое-что читанное «там» и, кое-что своими ушами-глазами услышанное-увиденное – уже здесь, я принялся действовать. От имени грозного НКВД (к которому имел кое-какое отношение и, следовательно – вполне имел право от него говорить), я разослал по крупнейшим заводам и стройкам запрос на информацию по порче импортного оборудования. «Имидж» грозного учреждения подействовал и, вопреки обычной бюрократической волоките – ответы пришли практически незамедлительно.

Однако, да!

Купленное за границей за золото и валюту оборудование – зачастую приходит к заказчику разукомплектованным по дороге, а то и вовсе – в виде бесполезного железного хлама, годного разве что в переплавку.

Последовали ещё более грозные телеграммы:

– Никаких «переплавок» вплоть до обследования станков выездной комиссией от «Особого проектно-технического бюро № 007»!

«Выездная комиссия» состояла из трёх инженеров – недавно «откинувшихся по звонку» и, бывших не прочь подзаработать – уже вольнонаёмными, трудясь на «ОПТБ-007». Они приезжали на соответствующий завод, обследовали «останки» и, если станок или какое другое оборудование – подлежал «реанимации» методом отливки железобетонной станины, он приобретался «по остаточной» стоимости Ульяновским волостным Советом.