С той поры, когда в конце 80-х годов прошлого века Томас Эдисон построил электростанции на Перл-стрит на Манхэттене и начал продавать электричество потребителям, а год спустя появились первые промышленные электромоторы – потенциал электричества казался очевидным. Однако даже сейчас – в 20-х годах 20-го века, даже в Америке – распространённость механизмов на электроприводе составляет менее пяти-десяти процентов… Большая часть мировой промышленности – до сих пор пребывает в веке пара.

Рисунок 25. Цех завода конца 19-го, начала 20 века.

Почему так, спросите?

Причин три.

Первая – инертность человеческого мышления: фабрика на едином паровом двигателе – прямо-таки завораживает лишь одним своим видом и вызывает у наблюдателя какой-то «религиозный» экстаз перед ней. Только вообразите: громадный паровик толкает с превеликим шумом огромный поршень, который через стальной шатун размером в пару этажей – вращает центральный вал, проходящий через всю длину предприятия. Через передаточные механизмы и приводные ремни вращение передаётся станкам, молотам, прессам и прочим машинам. Часто завод или фабрика бывают двух- и трёхэтажными и тогда «архитектура» их цехов дополняется грандиозными «ременными башнями»…

Завод или фабрика со станками на электроприводе – не производит такого впечатляюще-потрясающего впечатления.

Как первые реактивные самолёты на асов поршневой авиации:

– А где винт? Нееее… Нет, не пойдёт! На «этом» невозможно летать.

Вторая причина – экономическая. Промышленники и инженеры вдоволь экспериментировали с электроприводами к станкам – но полученные результаты их обычно скорее обескураживали, чем вдохновляли… Конечно, электромотор можно использовать так же – как паровой двигатель и, он достаточно легко и просто вписывался в схему с паровиком – вращая вместо него центральный вал со шкивами.

Но и всего лишь!

Особых преимуществ заметно не было и многие предприниматели – сравнивая старые, испытанные системы и новые с электроприводом – выбирали «старый добрый пар».

Почему?

А вот здесь мы вплотную подошли к…

…Третьей причине – отсутствии системного подхода. Дело в том, что для получения всех преимуществ электричества, чтобы получить максимальный экономический эффект от введённой новинки – владелец фабрики должен был мыслить совершенно иначе и, полностью «переформатировать» производство. Начиная с проектирования заводских корпусов – и кончая обучением персонала.

Планировка старых фабрик подчинялась «логике» приводного вала, планировка новых – должна подчиняться логике производственной цепочки. Фабрика, работающая на пару – строилась капитально: мощные фундаменты и стены – под мощные приводные валы. Современное предприятие на электричестве, возможно в здании с более легкими стенами и следовательно – с менее основательными фундаментами… Надо ли говорить насколько быстрее и дешевле обойдётся его строительство?

Но этого бесконечно мало – измениться должно буквально всё!

Прежние цеха предприятий были темные, тесные и душные – скученные вокруг приводов. Приводные ремни крутились в масле и пыли, поршни двигались, зубцы механизмов вращались и, всегда существовал риск – что рабочий зацепится за них одеждой и погибнет или искалечится в этой непрекращающейся дикой круговерти.

Теперь должны строиться просторные помещения, с большими окнами – пропускающими дневной свет и с вентиляцией – освежающей воздух. Предприятия будущего станут более чистыми, безопасными и, что немаловажно – более экономически эффективными, потому что – станки на них будут запускались только тогда, когда этого требуется.

Но главное, даже не это!

На старых фабриках темп работе задавал бездушный паровой двигатель. На новых – задавать трудовой ритм должен сам человек труда. Не пролетарий «по Марксу, Энгельсу и Ленину», нет…

Специалист по Генри Форду!

Ине надо повторять вслед за нашими аблажавшимися по всем статьям идеологами про «конвейер» и «потогонную систему». Почитайте лучше книгу самого «Автомобильного короля Америке» – «Моя жизнь, мои достижения [34] ».

Сами всё поймёте.

В САСШ эта технологическая революция уже произошла… Или, вернее – почти произошла. Конечно, отчасти потому, что с 1880 года – само электричество стало дешевле, а его подача потребителю и электромоторы – надёжней.

Кроме того, с началом Первой мировой войны приток дешёвой рабочей силы из Европы прекратился, средняя зарплата американского пролетария выросла и предприниматели при его найме стали больше внимания обращать на квалификацию. Выросшая же средняя квалификация рабочих позволила выжать максимум эффективности из электромотора, научиться и распространить новые идеи производства.