На исходе последнего выходного дня, принялась собирать свои немногочисленные пожитки и прощаться с дедулей. Обещала навестить, как выпадет свободное время. Взяв домой немного гостинцев, отправилась на станцию.

— Как доберешься, позвони, чтоб старика успокоить.

— Конечно, — чмокнув морщинистую, чуть колючую щеку, вдохнула с детства знакомый запах и покинула дом.

По дороге уже набирала маму сообщая, что скоро буду дома.

Сумерки неумолимо сгущались, а во мне нарастала тревога. Вот, дотянула допоздна. Хотела с дедой подольше побыть, да помочь с коровами, а теперь страшно через лес по темноте идти. Фонарик на телефоне слабо помогает — тусклый. Несколько раз замирала и оглядывалась, мне казалось, что за мной следят, а один раз услышала легкое стрекотание напоминающие взмах стрекозиных крыльев прямо как у… фей.

Да и туман откуда-то взялся. Наполз внезапно густым покрывалом, скрыл тропинку и ближайшие кусты с деревьями. Затормозила припомнив неприятности, сопутствующие туману в Межмирье. Стало страшно. Крепче сжав ручку сумки с вкусностями, заспешила на станцию. Тропинка не виляет, если пойду прямо, то через пять минут окажусь в нужном месте. Звуки шагов поглощал белый туман, хватался за штанины джинс, а я все больше ударялась в панику. Уже прошло десять минут, а просвета как не было, так и нет! Хотя должен был уже быть мостик, перекинутый через ручеек.

Сбоку послышалось шумное дыхание. Повернувшись, едва не присела от страха. Из тумана проступал силуэт всадника на странном животном больше похожим на коня-оленя. Животное храпело, мотало рогатой головой, било раздвоенным копытом в землю вырывая дерн. И я попятилась, когда заметила второго незнакомца на точно таком же животном.

Развернувшись, бросилась бежать. За спиной послышался трубный клич странного существа, и земля под ногами содрогнулась. Спина покрылась испариной. Кто такие, чего хотят? То, что они пришли из Ши, сомнений не оставалось. Я уже ничему не удивлюсь, но не могла понять мотивов по которым они за мной решили поохотиться. Одна догадка пролетела и пропала, когда антрацитовый бок коне-оленя мелькнул с боку. Стук копыт отражался в груди, а я петляла между деревьев.

— Ну куда же ты птичка! Вернись в клетку.

Ох, ты ж ё! Сколько меда в голосе! Главное кариес не подхватить. Но, вот его слова… Охотники Аодхом посланные?

Взвизгнув, вильнула в сторону от резко вынырнувшего из тумана всадника прямо передо мной. Бок животного обдал теплом. Споткнувшись об откуда-то взявшийся корень, нырнула в туман. Падала так, чтобы не разбить банки и задерживая дыхание. Казалось, туман снизу как вода и в нем можно захлебнуться.

— Брось ношу, легче будет бежать! — послышался звонкий насмешливый голос.

Ага, счаз! Это гостинцы от дедушки. Добром не разбрасываются. Мне потом ему банки возвращать, а они стоят о-го-го! Поднялась, сердито сдула прядь с глаз. Всадники, укутанные в темно-малиновые плащи сканировали меня взглядами — чуяла каждой клеткой — и ждали дальнейших моих действий. Угрозу от них не ощущала, а потому смело предложила:

— У меня тут варенье и сметана с плюшками. Еще теплыми. Все домашнее. Я вам вкусняшки, вы забываете обо мне. Идет? — пока говорила, достала банку с клубничным вареньем — любимым между прочим! — из сумки и повертела в руках, показывая, что не обманула.

Рогатые кони, понукаемые хозяевами, приблизились ближе, и я разглядела темный огонек в бархатных, словно пламя, глазах. Один из всадников чуть свесился и серебряные волосы скользнули из-под капюшона.

— Этого очень мало, маленькая птичка, — мягкий голос обволок со всех сторон.

— Дары свои, мужу предложи, — резко откликнулся второй.

Кажется, я ему не нравлюсь.

— Почему Аодх сам за мной не пришел?

Тот, что имел на меня зуб, что-то пробормотал на неизвестном языке.

— Он ждет тебя за туманом. Сил нет перейти Черту, — ответил сереброволосый.

Я закусила губу.

— Что ты ей объясняешь, Рисс? Люди — эгоистичные существа. Думают только о себе. Чужие жизни для них ничего не значат, пекутся лишь о своей шкуре.

— Шер, — мягко осадил сереброволосый своего напарника.

— Не все. — Стало обидно. Можно подумать эльфы милашки.

Сама же задумалась над словами ненавистника человечества. Если припомнить сны и посчитать, что все — то было реальностью, то Аодх и правда неважно выглядит. Болезненно. Неужели все что говорил о запечатлении — правда? Я ведь до конца не желала в это верить. Выходит, он умирает по моей вине?

Раскаянье подкралось и ухватило за шею. Стало страшно. Не за себя, за сида ставшего моим мужем.

Засунув банку обратно в сумку, сжав кулаки, вздернула подбородок.

— Раз уж поймали, ведите к своему хозяину.

— Он нам не совсем хозяин, — возразил Рисс. Я его могла различить лишь по разметавшимся волосам.

— Без разницы. Ведите к нему.

Соскользнув с животного, Рисс подхватил меня и закинул на спину оленя-коня. Судорожно вцепилась в свою поклажу, когда оказавшийся за моей спиной сереброволосый, тонко свистнул и животное сорвалось в быстрый бег.