– Скоро? Ну, скоро?
– Ныли они.

– Сейчас, потерпите! Сейчас, потерпите!!
– Отвечал им толстяк, но его тон становился всё более угрожающим, и он всё крепче сжимал их плечи.

Ковач неторопливо прошёл мимо стоящего к нему спиной толстяка и поднял руку к лицу. Адам тотчас рванулся вперёд, но инспектор придержал его за руку:

– Спокойно, Адам! Это всего лишь платок! Он вытащил его из заднего кармана у того толстяка с детьми!

Ковач остановился, держа в руке платок, не спеша вытер им глаза, лицо, шею, негромко высморкался в него, потом, аккуратно намотав на палец, поковырял им в носу. Закончив свои процедуры, он аккуратно свернул платок, и, быстро и непринуждённо сунул его на место, в карман толстяку. Тот, видимо что-то почувствовав, обернулся. Ковач, вежливо ему улыбнувшись, приподнял шляпу и неторопливо зашагал дальше. Сыщики остановились, стараясь не попасться ему на глаза.

Ковач быстрым шагом отошёл подальше от беспокойного папаши, и вновь принялся прогуливаться, с безмятежным видом оглядывая окружающих его горожан. Новак внимательно следил за каждым его шагом, жестом и движением. Он первым увидел жертву карманника, даже раньше его самого. Двое респектабельных мужчин с газетами в руках сидели на парковой скамейке и что-то негромко и озабоченно обсуждали. Один из них небрежно бросил свой пиджак на спинку скамейки, и, сдвинув шляпу на затылок, вытирал лоб платком. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что бумажника в его карманах нет, он наверняка остался в пиджаке. Ковач прогуливался возле лавки, как акула, сужая круги. Наконец, он словно невзначай, остановился за спинами собеседников. Инспектор рванулся вперёд, Горак спешил следом за ним. Ковач уже сделал своё дело, как вдруг один из собеседников обернулся. Смерив взглядом сухого старичка, он сунул руку в карман пиджака, и тут его взгляд упал на руки Ковача.

– Что делает мой бумажник в ваших руках?
– Мужчина встал и ткнул пальцем в свой кошелёк.

– Вы обознались!
– Невозмутимо ответил карманник.
– Это мой бумажник!

– Что вы мне говорите?
– Тот продолжал показывать на руки Ковача.
– Вот мой вензель!

Ковач оглянулся, ища поддержки у стоящих вокруг отдыхающих, но, увидев спешащего к нему инспектора, тотчас заторопился:

– Я только что хотел вам всё объяснить, вельможный пан, но вы так грубо меня прервали, что я потерял всякое желание продолжать наш разговор! Позвольте мне откланяться! Честь имею!

Мужчина растерянно смотрел на бумажник, который бесцеремонно сунул ему в руки карманник.

– Стой, Ковач!
– Инспектор подхватил вора под руку.
– Мы поймали тебя!

Новак шёл впереди, следом за ним Адам вёл под руку поникшего и сломленного воришку. Уже подойдя к машине, Горак резко развернулся и отвёл задержанного к парковой скамейке напротив автомобиля. Усадив растерянного Ковача на скамью под акацией, Адам плюхнулся рядом с ним. Новак торжествующе улыбаясь, стоял перед ними, любуясь своей добычей:

– Ну, здравствуй, Франтишек! Да, годы идут, а ты не перестаёшь меня удивлять! Ты же был известным аферистом, а заделался обычным карманником? Как же ты докатился до этого? Что произошло?

– Годы, годы, Матус! Они берут своё!
– Ковач судорожно сглотнул, в глазах карманника засветилась слабая надежда.
– В этом мире лжи и лицемерия я вдруг почувствовал, как трудно мне стало обманывать! Люди совершенно перестали доверять друг другу! Куда катится этот мир? Да ещё где-то подхватил этот проклятый метеоризм! Стало невозможно работать!

– Да уж! – Сочувственно покивал Новак. – Я так понимаю тебя, Франтишек, так понимаю. У нас у всех теперь здоровье оставляет желать лучшего! Но всё же, не забывай, что для тебя я – пан инспектор! Ну, или, в знак нашей давней дружбы, можешь называть меня просто – пан Новак. Так не хочется разбивать тебе морду, ведь нас столько связывает! Мы же почти друзья!

– Да, я понимаю вас, пан Новак.
– Закивал головой Ковач.
– Вы не поверите, я даже обрадовался, когда увидел вас сегодня!

– Конечно же я не поверю тебе, старый жулик! – Новак сел рядом и ласково похлопал карманника по твидовому плечу.

– Вы в новом костюме, пан инспектор! Значит, дела в полиции идут неплохо?

– Это так, Франтишек! Молодёжь наступает вам, старикам, на пятки! Веришь, мотаюсь целыми днями! Столько желающих поселиться в тюрьме, ужасно устаю целыми днями записывать их имена!

– Да, я понимаю, понимаю! Молодость, энтузиазм! Вы же знаете, пан инспектор, что если человеку хватает денег, то ему явно не хватает воображения! А помните, как мы с вами носились по всему городу? – Ковач рассмеялся, его взгляд оживился от воспоминаний. – Не забыли ещё эти гонки, как бурлила кровь?

– Ха-ха! Конечно, помню, Франтишек!
– Взгляд Новака затуманился от воспоминаний.
– Такие погони, как их можно забыть? Это же были лучшие годы нашей жизни! Хорошо, что не пристрелил тебя тогда, с кем бы я теперь разговаривал? Да, молодость, молодость!

Адам с интересом слушал разговор двух старых знакомых, их встреча его явно тронула.

– Да! Так что вы хотели от меня, пан Новак? – Ковач вытер глаза платком. – Вы же не просто так оторвали старика от его дел?

– Нужна твоя помощь, Франтишек! – Инспектор испытующе смотрел на карманника. – Поможешь мне по старой памяти?