Оба повалились на землю. Оружие отлетело к подполу, а прихожане храма воспользовались ситуацией. Всего несколько мгновений и в сарае не осталось никого, кроме напарников, а на тяжелую дубовую дверь со скрипом опустили засов.

– Твою ж мать! – взревел Дамир.

Капитан откинул с себя Исаеву и метнулся к выходу, но было уже поздно. Он попытался выломать дверь сначала ногой, но потерпел неудачу. После, в ход пошло плечо, потом снова нога, но сарай строили на совесть, из настоящих дубовых бревен. В этой ситуации им не помог бы даже пистолет.

Когда Дамир признал, наконец, этот факт, то переключился на Владу.

– Какого черта ты творишь?! – его голос яростно гремел, и только листья запрещенных растений впитывали его в себя, ухудшая акустику: – Вызвала?

Исаева чувствовала себя ужасно, поэтому проигнорировала хамство и только кивнула:

– Пятнадцать-двадцать минут.

Девушка огляделась, но попытка найти другие варианты выхода провалилась. Сарай был полностью изолирован от естественных источников света – не было ни одного, даже самого маленького окна. Дубовые стены, дверь и чуть покатая крыша. На полу и столах в несколько широких рядов стояли ящики с густыми кустами конопли, а с потолка свисали лампы, компенсирующие растениям отсутствие солнечных лучей. Свободного пространства внутри было очень мало и большую его часть занимал тот самый открытый погреб с двумя трупами внутри. Но туда даже смотреть не хотелось. Тела явно пролежали не меньше двух дней, и характерный запах уже вызывал головокружение и тошноту, а смешиваясь со сладкой вонью запрещенных растений, усиливал эти чувства в несколько раз.

– За пятнадцать-двадцать минут эти уроды исчезнут и все за собой подчистят, – Дамир, наконец, перестал долбиться в дверь.

Отошел на несколько шагов и последовал примеру напарницы – огляделся.

– Но мы же внутри, – Влада почувствовала себя школьницей. Понимала, что говорит глупые вещи и сгорала от стыда, но пыталась хоть так загладить свою ошибку. – Все не подчистят.

Миронов замер. Медленно повернулся к напарнице и подозрительно ласково поинтересовался:

– Влада, ты что, дура?

Чувство вины мгновенно исчезло. Девушка не собиралась оставаться в долго и равнодушно отмахнулась:

– Да пошел ты. Я тебя пристрелю когда-нибудь за такое обращение.

– Пистолет сначала получи, – отбил Дамир.

Нервозность напарника раздражала сильнее, чем глупость ситуации. Исаева не понимала, чего так боится Дамир, как и не понимала, чего добиваются сектанты. Запереть двоих полицейских в сарае – явно не лучший выход из ситуации. Даже если успеют уйти, то вряд ли убегут далеко – и Богдан и все остальные прекрасно слышали, как девушка вызывала на адрес опергруппу.

Влада недооценила хозяев участка. Прошло около минуты, прежде чем за дверью послышался подозрительный шум, а затем приказ:

– Да давай уже!

Возня не понравилась девушке. Чувство безопасности куда-то испарилось, а мрачный взгляд Дамира лишь ухудшил ситуацию.

– Что они…

Закончить Исаева не успела. Едкий запах бензина перебил стоящую в воздухе вонь, а затем стало жарко.

В прямом смысле.

Со всех сторон.

Сарай горел. Сектанты не пожалели сил и бензина и облили постройку со всех сторон. Сквозь едва заметные щели дым быстро проник внутрь, и гарь заполонила все пространство. Замерцал, а затем и вовсе погас свет. Девушка чудом успела до этого подхватить с пола телефон.

Ушла минута, чтобы вызвать еще и пожарных.

Легкие скрутило.

– К центру, живо! – рявкнул Миронов.

В подвижной черноте Влада не видела его лица, но прекрасно слышала голос. Она протянула руку, чтобы вцепиться в его запястье, и сама потащила к центру.

Дамир знал, что нужно делать, но на секунду потерялся в пространстве. Очередной вдох дался сложно, капитана скрутил кашель. Рядом задыхалась Влада, что тянула его за собой к открытому погребу.

– Черт, – выдохнула девушка.

Она не видела, но прекрасно знала, что там, внизу, лежат два мертвых тела. И понимала, что сейчас это – единственное место, где они смогут спрятаться. Чуть в стороне лежал медный лист, которым погреб, очевидно, накрывали в лучшие времена. Дамир как раз потянулся за ним, а Влада все стояла и не могла заставить себя двинуться.

– Чокнутая, – сквозь треск пламени донесся до нее грубый окрик. – Лезь!

Больше медлить было нельзя. Почувствовав, как по высохшим от жара щеками потекли слезы, Исаева прыгнула. Пожалуй, еще никогда прежде она не чувствовала себя настолько беспомощной и глупой.

– Давай! – капитан кричал и торопил её.

Медный лист уже нагрелся и обжигал его ладони. Дамир шипел, бросал его на пол, а затем снова поднимал и тащил к погребу. А Влада в это время, двигала к стене тела.

Глаза слезились. Чудовищная вонь мешалась с гарью, но дыма все же здесь было меньше.

– Всего несколько минут, – бубнила она себе под нос, словно молитву, – нам нужно продержаться всего несколько минут. Помощь уже едет.

Погреб был довольно высоким. Потолок достигал Владе до плеч, и пришлось опуститься на колени, чтобы пролезть в сторону.