– В порядке все, - вру я, надеюсь, убедительно.
– Папа помощи просит. На днях его друг из Австрии прилетает. Большая и богатая шишка, - добавляю с издевкой, потому что не выношу снобов.
– С дочкой. Меня вызывают на правах няни. Вот такое «повышение». Буду переводить детские капризы шестилетки на нормальный взрослый. И заодно языками заниматься с ней.

– Как же так, - вздыхает Алиса.

– Это временно, - спешу ее успокоить.
– У папиного друга проблемы какие-то за границей, развод тяжелый. В общем, он бросил все, кроме малышки, и приперся на родину новый бизнес открывать. Вместе с отцом моим. Деловыми партнерами будут. А нам это только на руку! Ты ведь в курсе нашего кошмарного финансового положения. В общем, придется «услужить» немного…

На самом деле, я сама напросилась папе помочь. Он лишь обмолвился о том, что благодаря иностранному другу у него появится возможность восстановиться в бизнесе и повысить наш уровень жизни. И я вызвалась приехать, поддержать его.

Я… дурею в мегаполисе. Наедине со своими переживаниями. Не могу так больше. Домой хочу.

– Ты? И в услужение? – хохочет Алиса расслабленно. – Не смеши меня, Лиль!

– Так я с малявкой буду, пока ее папка-старикан деньгами ворочает, - фыркаю в ответ.
– Мне-то что. С девчонкой справлюсь. Я вон как на твоих «кнопках» натренировалась. Няня года!

Слышу на фоне голоса ее двойняшек – тех самых «кнопочек», как она их называет. И внутри все сжимается. Я присматривала за детьми Алисы, пока она на работу устраивалась. Привязалась к ним сильно, скучать буду…

– Тебе своих детей пора иметь, Лиль, а не чужих няньчить…

Алиса говорит не со злости, но ее слова ранят. Я тоже всегда мечтала о большой семье. Хотела троих детей. Оптимально. По закону сохранения рода. Но теперь… не факт, что хотя бы один появится. И статус матери-одиночки в придачу. Кому я нужна бракованная? Но с последним я справлюсь. Смирилась. Лишь бы забеременеть.

– Это сложно, - выдыхаю, не в силах скрыть грусть в голосе.

– Лиль? – окликает Алиса взволнованно.

Я обязательно ей откроюсь.

Потом. Когда дыра в груди немного затянется. А пока что не могу. У подруги самой проблем выше крыши.

Утешаю себя этим. Ведь знаю, что не права. Алиса обо всем мне рассказывала, а я… Предпочитаю прятаться в панцире. Скрывать боль под улыбкой.

– В общем, как решится все с бизнесом и «стариканом», я вернусь, - шустро перевожу тему.

Перебросившись еще парой фраз, я спешу закончить разговор. Стоит мне спрятать в сумку телефон, как слышу слабое детское хныканье. Совсем я помешалась на беременности – уже дети повсюду мерещатся! Откуда они у Врагова в офисе?

Все же поворачиваюсь на звук и, прищурившись, ищу глазами его источник.

В дальнем углу холла, возле раскидистого фикуса, вижу маленькую девочку. Стоит с плюшевым зайцем под мышкой, всхлипывает. Будто потерялась.

Несмотря на то, что опаздываю на работу, мимо пройти не могу. Да простит меня шеф.

Приближаюсь к малышке и опускаюсь перед ней на корточки. Всматриваюсь в милое заплаканное личико и умиляюсь: зеленые глазки-бусинки, вздернутый носик, покрасневший от плача, пухлые щечки и обиженно-поджатые губки. Темные волосы небрежно завязаны в два высоких хвостика, кое-где пряди выбились и торчат. Сама девчушка миниатюрная, как куколка.

– Бусинка, что случилось? – обращаюсь к ней ласково.

Девочка поднимает на меня взгляд, молчит некоторое время, изучает недоверчиво, но потом все же выдает:

– Я должна была ждать папу. Но… - медлит, губки кусает

– Но-о? – нежно провожу пальцами по ее ручке, сжимающей мягкую игрушку.

– Мне стало скучно. На лифте захотела покататься, - признается неожиданно. – И заблудилась. Не знаю, как вернуться.

С трудом прячу улыбку. Маленькая непослушная хулиганка.

– А сам папа где? – пытаюсь выяснить хоть что-то.
– Что он тебе говорил?

– Сказал, что ненадолго зайдет к директору, - лепечет тихо. – А ушел… надо-олго, - шмыгает носиком.

– Так, уже легче. Здесь один директор, - имею ввиду Врагова. – Давай я тебя проведу.

Пожимает плечами. Не спешит соглашаться.

– Не пойду. Папа ругать будет, - хлопает мокрыми ресничками, срываясь на плач.

– Ну, что ты, бусинка, не плачь, - обхватываю аккуратное личико ладонями и бережно стираю слезы. – Не будет.

– Он строгий, - жалуется тихо.

– Потому что любит тебя. И волнуется, - придумываю оправдание человеку, которого в глаза не видела.

– Правда? – сводит бровки.

– Конечно! – выпаливаю убедительно, хотя понятия не имею, какие у них отношения в семье. Может, ее отец и впрямь тиран и самодур. Надеюсь, что нет…

Посылаю малышке добрую улыбку, поднимаюсь и протягиваю ей руку. Подумав, она вкладывает свою крохотную ладошку в мою.

– Идем, - подмигиваю ей.

Собираюсь развернуться и отвести бусинку к Врагову, но замираю как вкопанная от одного лишь голоса, что забирается под кожу и парализует тело.

– Куда? – гремит в спину тяжелый мужской бас.